По мировой литературе сейчас будем проходить Адама Мицкевича, очень хорошего польского писателя. На следующий урок нам задали выучить один из его сонет на русскому или украинском. Меня черт за язык дернул и я спросила:"А можно на польском?", конечно, не всерьез. Но услышав одобрение, я поняла… CHALLANGE ACCEPTED. На польском ни слова не говорила с тех пор, как приехала сюда, то есть 5 лет. Почти стала забывать многие слова… И тут вдруг такая возможность. Ознакомилась я с его стихами. Сказать, что от них меня перехватил дух - не сказать ничего. Они просто божественно красивы, по крайней мере, в оригинале. Скорее всего, все, что нам будут задавать по его теме, я буду читать на польском, потому что чувствую намутят с переводом!
Остановиться на одном произведении было очень трудно, потому что красивы были все и размер примерно одинаковый. Но я все таки выбрала. Выкладываю сюда:
Mówię z sobą
Adam Mickiewicz
Mówię z sobą, z drugimi plączę się w rozmowie,
Serce bije gwałtownie, oddechem nie władnę,
Iskry czuję w źrenicach, a na twarzy bladnę;
Niejeden z obcych głośno pyta o me zdrowie
Albo o mym rozumie coś na ucho powie.
Tak cały dzień przemęczę; gdy na łoże padnę
W nadziei, że snem chwilę cierpieniom ukradnę,
Serce ogniste mary zapala w mej głowie.
Zrywam się, biegnę, składam na pamięć wyrazy,
Którymi mam złorzeczyć okrucieństwu twemu,
Składane, zapomniane po milijon razy.
Ale gdy ciebie ujrzę, nie pojmuję, czemu
Znowu jestem spokojny, zimniejszy nad głazy,
Aby goreć na nowo — milczeć po dawnemu.
Перевод (смысл в корне изменили, звучит хуже чем в оригинале):
Я размышляю вслух, один бродя без цели,
Среди людей - молчу иль путаю слова.
Мне душно, тягостно, кружится голова.
Все шепчутся кругом: здоров ли он, в уме ли?
В терзаниях часы дневные пролетели.
Но вот и ночь пришла вступить в свои права.
Кидаюсь на постель, душа полумертва.
Хочу забыться сном, но душно и в постели.
И я, вскочив, бегу, в крови клокочет яд.
Язвительная речь в уме моем готова.
Тебя, жестокую, слова мои разят.
Но увидал тебя - и на устах ни слова.
Стою как каменный, спокойствием объят!
А завтра вновь горю - и леденею снова.