Тамара Юрина: «Мне 80 лет. Всю блокаду жила в Ленинграде. Я ходила с мамой на работу. Вот едет машина-пятитонка, полностью нагружена трупами, они ничем не прикрыты, по ветру развеваются волосы женщин. Сознание говорит: «Забудь», но память жива по сей день.

Однажды поздно вечером жду маму, метель, а ее все нет. Она входит, а я плачу: «Мама, я думала, что тебя съели». А было так. Мама увидела на улице лежащего молодого человека. Она дала ему кусочек хлеба, помогла встать и довела до дома. Дверь открыла женщина-скелет – его мать, он сказал: «Эта женщина спасла мне жизнь».

Наконец, наступило 27 января 1944 года.

И в ночи январской, беззвездной,
Сам дивясь небывалой судьбе,
Возвращенный из смертной бездны,
Ленинград салютует себе.
Анна Ахматова

Еще долгие десятилетия, когда случалась у людей неприятность, они говорили: «Это ничего, лишь бы не было войны!»