Мой черный человек в костюме сером - Он был министром, домуправом, офицером, - Как злобный клоун, он менял личины И бил под дых, внезапно, без причины. И, улыбаясь, мне ломали крылья, Мой хрип порой похожим был на вой, - И я немел от боли и бессилья, И лишь шептал: "Спасибо, что - живой". Я суеверен был, искал приметы, Что, мол, пройдет, терпи, все ерунда… Я даже прорывался в кабинеты И зарекался: "Больше - никогда!" Вокруг меня кликуши голосили: "В Париж мотает, словно мы - в Тюмень, - Пора такого выгнать из России! Давно пора, - видать, начальству лень!" Судачили про дачу и зарплату: Мол, денег - прорва, по ночам кую. Я все отдам -берите без доплаты Трехкомнатную камеру мою. И мне давали добрые советы, Чуть свысока похлопав по плечу, Мои друзья - известные поэты: Не стоит рифмовать "кричу - торчу". И лопнула во мне терпенья жила - И я со смертью перешел на ты, - Она давно возле меня кружила, Побаивалась только хрипоты. Я от суда скрываться не намерен, Коль призовут - отвечу на вопрос. Я до секунд всю жизнь свою измерил - И худо-бедно, но тащил свой воз. Но знаю я, что лживо, а что свято, - Я понял это все-таки давно. Мой путь один, всего один, ребята, - Мне выбора, по счастью, не дано. 1979 г.