Муж работает в строительной фирме. Чаще всего они занимаются сантехникой – трубы тянут, котельные ремонтируют и все такое. Как-то раз у них был заказ поменять систему отопления в школе. Муж эту школу в разговорах с работниками назвал школой-призраком. Я сначала смеялась, а когда он попросил дать ему с собой на работу святой воды, мне стало любопытно.
Школа в центре города. Из красного кирпича, четырехэтажная. Зданию лет сто, не меньше. Стоилась как школа, в годы Отечественной войны была госпиталем для раненых на фронте. Уже пять лет школа не принимает детей – там вообще нет детей, работают только директор, завуч, завхоз и сторож. Это, якобы, из-за того, что здание находится в аварийном состоянии. Работал муж в подвале – длинном и очень широком. Говорит, как зашли, сразу же стало не по себе. Мужиков было трое. Одному полтинник, остальным по тридцать лет. Не из робкого десятка ребята. И вот они работали весь день, а когда закончили, пошли и разом, не сговариваясь, купили пива – для них это вообще нехарактерно. Сидят курят и, как бы это помягче… недоумевают - и чего им там так страшно стало, в этом подвале. Чего они только в разных подвалах не видели? И бомжей мертвых, и крыс, и разные отходы человеческой жизнедеятельности. А тут, прости господи – струсили. Ничего-то там нет. С этими мыслями пришли на следующий день. Работа пошла быстро, решили для поддержания духа музыку на мобильнике включить. Муж включил – и чуть говорит не поседел. Вместо песни из динамика раздался крик. Истошный такой вопль. Он перепугался, выключил. Потом снова нажал на плей – музыка. Мужики обиделись даже на мужа, думали, что он так над ними шутит. Разделились – трубы вести решили с разных частей подвала. Муж взял на себя самую темную и дальнюю часть. Когда пришел туда - почувствовал какой-то нездешний холод. На улице был июль 2010 года. Помните, наверное, какое это было жаркое лето. Во всем подвале было прохладно, но приятно прохладно. А тут – как в могильнике. И пар изо рта идет. Вот он работает, а сам чувствует, как мурашки бегут. И будто сзади кто дышит на ухо. Оборачивается - никого. Дальше работает. Потом в какой-то момент говорит:"Все, не могу больше", - пошел на перекур. Кстати, если вы ждете монстров и призраков, я вас огорчу. Ничего конкретного муж в подвале не увидел. Я, кстати, очень просилась с ним вместе, но он не разрешил. Помню, что пока он работал на этом объекте, это длилось пять дней, он с каждым днем становился все мрачнее и неразговорчивее. А потом все прошло, когда они завершили работу в подвале. Из странных и непонятных вещей было только то, что все трое мужчин чувствовали в подвале себя, как мальчишки после страшных историй в лагере, и у всех глючили часы и телефоны. Связь в подвале была, но дозвониться было нереально. Один раз мне позвонил муж, я ответила, а там был шум очень сильный и неприятный, и крик. Очень испугалась, перезваниваю. Берет трубку мой супруг и удивляется, чего это я так переживаю. Он мне, как вы поняли уже, не звонил. Находился он в тот момент в школьном подвале. После того, как они сдали объект, муж спросил у завхоза, что находилось в подвале во время войны. Были у него кое-какие предположения. Знаете, что там было? Там был лазарет с теми, кто был обречен. Их не держали на солнечном свете, уносили в подвал, чтобы не так сильно были слышны стоны контуженных бойцов. А в том месте, где мой муж чувствовал жуткий холод, там была печь. Она и сейчас осталась – ее видели мужики. Эта печь отапливала весь подвал. В нашем городе с продуктами в войну было очень плохо, но еще хуже было с дровами – все шло на фронт. Поэтому печь в школьном подвале топили трупами тех солдат, кто здесь умирал.