В те первые месяцы мы каким-то образом пришли к мысли, что своего рода показателем состояния твоих дел в Коттеджах – хорошо ты справляешься или нет – служит количество прочитанных книг. Странновато, но что было, то было – такое у нас, недавно прибывших из Хейлшема, создалось представление. И мы нарочно вокруг всего этого напускали туману – напоминает, честно говоря, то, как мы в Хейлшеме говорили о сексе. Ходишь, скажем, и даешь всем понять, что читала одно и другое, знающе киваешь, когда при тебе упоминают, например, «Войну и мир», и общее настроение было такое, что проверять, не пускаешь ли ты пыль в глаза, никто не станет. Не забывайте, что после переезда мы очень много времени проводили вместе, и незаметно ни для кого прочесть «Войну и мир» было невозможно. Но, как и по поводу секса в Хейлшеме, действовало молчаливое соглашение, допускавшее, что существует какое-то таинственное измерение, куда мы переносимся читать все эти книги.
Но даже в тот день наряду с ощущением, что это начало, переход к чему-то новому, было еще что-то, еще какое-то чувство. Я долго не хотела себе в этом признаваться и, даже когда призналась, старалась убедить себя, что это пройдет вместе с его разнообразными болями и недомоганиями. Я имею в виду вот что: уже в первый раз поведение Томми было слегка окрашено печалью – он словно бы говорил: «Да, мы делаем это сейчас, и я рад, что мы это делаем. Но очень жаль, что так поздно».
