—Ты знаешь, почему учёные не становятся большими писателями или политиками, то есть теми, кто именно и понимает многосложность реальной жизни?Я думала об этом - они ведь лучше других владеют логикой, и шкла у них лучше, и люди они творческие, и излагают, как правило, грамотно, но ведь не становились никогда и не становятся. Ты когда-нибудь думал, почему?
Марк молчал, я знала, что это был тот редкий случай, когда я всё же опередила его, но первенство меня сейчас не волновало, растерянность прошла, она перешла, скорее, в возмущение, в желание доказать ему, что так нельзя, так нельзя думать, так нельзя рассуждать. Что это порочно, противно человеческой сути.
—Так вот, - я усилила нажим в голосе, - это потому, что законы жизни, движение человека по ней, его отношение с другими людьми, с остальным миром не подчиняются основам точных наук, математической логике. Жизнь нельзя описать ни с помощью теории графов, ни теории множеств, нельзя посторить модель, её отображающую, - жизнь не формализуется. Наука даже не то чтобы бессильна её охватить, она не ориентирована вообще на эту задачу - охватить жизнь.
И это печально на самом деле, потому что, хоть и говорят, что техник может быть гуманитарием, а гуманитарий не может быть техником, но всё равно, нужно иметь талант оценивать жизнь, иметь интуицию распологать к себе судьбу. И это дествительно сложно. А ведь жизнь интересная штука.