Если Бог вообще существует, я спрашиваю, какого черта он делал в этот день?
9 час. 16 мин.
Я часто спрашивал себя, почему люди при пожаре прыгают вниз. Просто они знают, что умрут. Им не хватает воздуха, они задыхаются, они горят. Все равно конец, так уж лучше быстрая смерть и чистая. «Jumpers», «прыгуны» - не депрессивные субъекты, а разумные люди. Они взвесили все «за» и «против».
Они решили, что лучше падать с головокружительной высоты, чем обугливаться, как колбаски, в задымленной комнате. Они выбирают прыжок ангела, вертикальное «прощай». У них нет иллюзий, хотя некоторые пытаются использовать куртку как парашют. Они не хотят упустить шанс. Они вырываются на свободу. Они – люди, потому что предпочитают сами выбирать свою смерть, а не гореть заживо. Последнее свидетельство собственного достоинства: они сами решают, когда покончить счеты с жизнью, вместо того чтобы
покорно ждать. Никогда слова «свободное падение» не были так осмысленны.
9 час. 17 мин.
Что ты несешь, Бегбедер несчастный! Если от 37 до 50 человек бросились в пустоту с высоты Северной башни, то просто потому, что не могли иначе, их толкало удушье, боль, инстинкт самосохранения, просто это не могло быть хуже, чем находится внутри удушающей жаровни. Они прыгали, потому что снаружи было прохладнее, чем внутри. Знаешь, можно быть специалистом по плавке, но плавиться самому – это немножко другое. Спроси любого пожарного, он тебе объяснит. «Прыгуны» находятся на такой высоте, что не воспринимают опасность. Они в полубессознательном состоянии, у них адреналин зашкаливает, они в такой панике и шоке, что почти впадают в экстаз. Ты прыгаешь с 400-метровой высоты не потому, что ты свободный человек. Ты прыгаешь потому, что ты затравленное животное. И не затем, чтобы остаться человеком, а потому что огонь превратил тебя в зверя. Пустота – не обдуманный выбор. Просто это единственное, на что приятно смотреть сверху, сюда хочется попасть, здесь не полосуют тебе кожу раскаленными добела когтями, не вырывают пылающими клещами глаза. Пустота легка. Пустота – это выход. Пустота приветлива. Пустота протягивает тебе руки.»
9 час. 59 мин
Земля снова содрогнулась. – А это что за взрыв?
– Вторая башня рухнула, – говорит кто-то из тех, кто дышал у окна.
Дымовая завеса настолько плотная, что невозможно понять, где пожар, а где пыль. Здание, атакованное после нас, обрушилось первым.
Лучше не пытаться понять, но все понятно и так: это значит, что наша башня обвалится с минуты на минуту. – Let us pray. Господи, молю Тебя, хоть в Тебя и не верю. Прими нас к себе, несмотря на наш оппортунизм.
Шума от падения соседней башни было не больше, чем от разломанной пригоршни спагетти. Наверно, такой же звук бывает от горного обвала. Сухой треск. Массовое убийство не грохочет, как гром, массовое убийство хрустит, словно надкушенное печенье. Или короткий водопад, только вместо воды – бетон. В какой-то момент Джерри повернулся к автомату с водой, – из него неслось странное клокотание. В прозрачной бутыли возникали и лопались пузыри. Вода внутри закипала.
10 час. 01 мин
Спасатели так и не добрались до нас. Вы не видели нас по телевизору. Никто не фотографировал наши лица. Все, что вы знаете о нас, – это растрепанные фигуры, карабкающиеся по фасаду, тела, бросающиеся в пустоту, руки, машущие белыми тряпками в эфире, словно обрывками облаков. Оглушительный звук падающих тел в документальном фильме братьев Ноде. Единственная лента о трагедии – произведение двух французов.
10 час. 09 мин
О, как бы я хотел, чтобы сейчас было вчера. Вернуться в накануне. «О, я верю во вчера», как поют «Битлз».
Вертолеты летали мимо нас и смотрели, как мы умираем.
– Все, что я могу теперь сделать, это молить Бога, чтобы такое никогда больше не повторилось.Когда вы родились, я плакал от счастья, глядя на вас.
– Папа, – говорит Дэвид, он очень бледен, – у меня живот болит, ты не можешь позвать доктора?
– Не волнуйся, дорогой, он сейчас придет.
Живот у него обожжен на 40 %.
– Я хочу спать… Можно мне баиньки?
– НЕТ! Дэвид, слушай меня внимательно. Главное, не закрывай глаза.
– Я сейчас немножко посплю.
– Нет! Дэвид! Послушай папу! Дэвид?
– Ты просто разбуди меня, когда галактика будет спасена.
10 час. 21 мин
Перед самым прыжком Джерри посмотрел мне прямо в глаза. Остатки его лица искривились в последний раз. Кровь из носа больше не шла.
– Мама очень расстроится?
– Не думай об этом. Надо быть сильным. Я люблю тебя, сердце мое. Ты чертовски славный парень.
– I love you daddy. А знаешь, папа, я не боюсь падать, смотри, я не плачу и ты тоже.
– Я никогда не встречал человека мужественнее тебя, Джерри. Никогда. Ну, ты готов, малыш? Считаем до трех?
– Раз, два… три!
Наши рты перекашивались от скорости. Ветер заставлял нас дико гримасничать. Я до сих пор слышу смех Джерри, нырнувшего в небо, сжимая мою руку и руку братишки. Спасибо за этот последний смех, oh my Lord, спасибо за смех Джерри. На какой-то миг я и вправду поверил, что мы улетаем.
Я решила сделать этот пост с цитатами из книги Бегбедера "Окна в мир".. потому что когда я читала его, плакала много, когда представляла себе все эти сцены.. как люди из последних сил боролись за жизнь. Как вот этот отец заботился о своих сыновьях.
11 сентября 2011: У меня эта книга лежит постоянно рядом. На полке.. чтобы открыть её в любой момент и прочитать некоторые моменты. Мне больно её читать, но, читая, я проникаюсь той болью.. но не забываю.. и никто не должен забывать.
via disturbia