и тут она замахнулась сжав в своих тонких пальчиках сердце авгутса. ее изумрудные глаза смело смотрели на меня через стену дождя и недопонимания. на моей щеке остался ожог от ее нежной, робкой руки, которую я когда-то боялся отпускать. я чувствовал, как мое сердце вот-вот разорвет мою глотку, а она была спокойна, как тот зимний вечер. Она стояла там, передо мной, и была похожа на те утра, которые мы встречали вместе в ее хлопковых простынях в синий цветочек, такая же нежная и теплая. Я был готов сделать шаг к ней и зажать ее хрупкое тело между своими ребрами и всем миром, запустить руку в ее пшеничные волосы вдохнуть их запах и не шевелится. Если бы на моем месте был кто-то другой, он бы так и сделал, но проблема заключалась в том, что на моем месте был я.