Когда мне стало совсем уж невмоготу - это случилось в
ноябрьские сумерки - и я, как по беговой дорожке, бегал по ковровой
дорожке у себя в комнате туда и обратно, туда и обратно и, увидя в окно
освещенную улицу, пугался, поворачивал назад и обретал в глубине зеркала
на другом конце комнаты новую цель и кричал только для того, чтобы
услышать крик, хоть и знал, что на него ничто не откликнется и ничто его
не ослабит, что он возникнет и ничто его не удержит и он не кончится,
даже когда замолкнет, - и тут вдруг прямо в стене открылась дверь,
открылась очень поспешно, потому что надо было спешить, и даже извозчичьи лошади на улице, заржав, взвились на дыбы, как обезумевшие в бою кони.

Кафка.Тоска