Есть такое понимание счастья, как отказ от всего. Счастье правосланое, оно идет непременно через лишения.
Есть понимание социума. Это вечное удовлетворение своих амбиций. У человека в природе потребности, их удовлетворение приносит приятное чувство, заполняет внутреннюю пустоту. Потом нужно еще, природа наша вечно голодная. Это счастье никак не вяжется с православным понятием, потому что оно искушает, оно не может быть вечным. Оно стоит за заблуждениями, мнимыми идеалами. Нам кажется, что между новым автомобилем и сигареткой есть разница, а, на самом деле, она ничтожна -- суть в удовлетворении психологической потребности.
Понятно, многих это не устраивает. Люди стремятся к счастью через лишения. Отказ от всех плотских удовольствий. Знакомый мой подруги уехал жить в лес.
На самом деле, тут есть парадокс. Знания, мудрость, прочитанные нами книги -- это тоже амбиции. Лес -- это тоже где-то далеко. До него еще добраться надо. Это все опять же пахнет достижением чего-либо. Не машины, конечно, но некоторой "Великой мудрости". На самом деле, человек, отдавший все, чувствует за собой превосходство. Это превосходство того же характера, что и превосходство человека, поднявшегося по служебной лестнице. Это не то самое святое счастье "Здесь и сейчас".
У тебя может ничего не быть, но у тебя есть, например, ноги. И вроде как ты уже богаче, чем многие. Тебя должна мучить совесть? Ты уже в лесу! Отрубай ноги, да! Лишения, лишения!
Ты кушаешь эти свои грибы, ты же не лишен всего. Зачем лишаться чего-то, но не всего?
Смирение при жизни -- обман. Мне кажется, смирение -- это такой момент освобождения. Это не может быть доступно человеку. И это повод полюбить смерть.