Я поджег салфетку, положил на голову, Но пламя рыжее болью не тронуло. Я поджег карандаш и вставил в сердце, Не почувствовал боли, лишь скрипнула дверца.
На колено упала стальная гиря, Не услышал хруста, однако глина Потекла ручьем и воздвигнула город, Где из ценностей только доход и порох.
От того, что случилось, мне стало странно: Я хотел заплакать, но лишь тяфкнул: "Ладно. " В этот час я умер и родился снова, Только совесть стала просто словом.