у меня мышцы блевать уже отказываются иногда и я от воды толстею. а я очень люблю всякое пить. за день мой вес колеблется туда-сюда и с ним колеблюсь я. раньше такого не было и я просто был счастливой коровой ребенка.
а мышцы отказываются сокращаться и блевать, но я их все равно заставляю - больше воды, больше давления на специальные точки. после неудачных заходов сложно заставить себя тренировать пресс, сидишь в прострации и думаешь, кого завтра обнимешь. мне очень нравится обниматься с теми, кого я люблю, кроме Микки Джей - потому что у нее зона допуска это себя не включает. а с остальными очень нравится. и в глаза смотреть нравится, и голос слушать нравится, и просто рядом быть - нравится. "Я все люблю". я не люблю только непонимание.
я знаю, что ожидание себя оправдывает. я знаю, что мне пора мыть голову. с тех пор, как у меня случился приступ, я так и не глотал это своё лекарство - толку всё равно нет, раз случился приступ, а вес набирается из-за него, ну так и нафиг. по всей комнате валяются таблетки, которые я когда-то не съел, и в карманах, и в столе. это не то, к чему можно было бы как-то относиться.
я никогда специально за едой не следил, я просто мало ел. и никогда специально не худел. сейчас я начал худеть, потому что мне было одиноко и я не знал, что с собой такое сделать, чтобы отвлечься.
нет, не так, мне не было одиноко, мне просто было хреново, а одиночество пришло в процессе.
а красивым я так и не стал. ну, я же пока еще толстый в своей голове.
а сейчас меня ждет мой комплекс упражнений, а потом - ванна с сахаром для ванн, пахнущим так обалденно, что его хочется откусить.