1. Детский.
День был в самом разгаре, когда взрослые, наконец, нашли маленького Стейна и, как обычно, выгнали гулять во внутренний дворик замка. Немножко побурчав от обиды и несправедливости, малыш сунул руки в карманы брюк и поплелся по периметру, для начала. Потом он, конечно, найдет для себя занятие, но сейчас надо выждать паузу. Запрыгнув на ограждение фонтана, мальчик развел ручки в стороны и, ловя равновесие, пошел по бортику. Дойдя до поворота, не удержался и все-таки спрыгнул. Разочаровавшись в этом развлечении, он снова нахмурился и побрел дальше. Дошел до небольшой рощицы и замер. На одной из скамеек сидел еще один мальчишка. Рыжие вихры словно передразнивали солнце, отсвечивая так же ярко. Малыш что-то тихо напевал, баюкая в ладонях горсть конфет и болтая ногами. Валет помотал головой и снова насупился. Бесшумно подойдя, он рухнул на ту же скамейку и сделал вид, что вообще не здесь. Рыжий паренек повернулся и удивленно уставился на него. Ярко-ярко зеленые глаза переливались от лучиков озорного солнца. Пару секунду он изучал Стейна, а потом спрыгнул со скамейки и обошел его, остановившись точно напротив. Валет сделал вид, что не заметил этого и продолжил изучать небо над собой.
- Протяни руки! – малыш улыбнулся и чуть высунул кончик языка.
-Ч-чего? – от удивления Стейн тут же забыл, что изображает статую.
-Ну… протяни вперед руки! – повторил мальчишка, сделав маленький шажок к сидящему.
Валет, совершенно ничего не понимая, протянул руки вперед. В его раскрытые ладони градом посыпались конфеты, часть попадала на траву. А над ухом раздался веселый хмык.
- Не грусти, ладно? – и сухие шершавые губы мазанули по щеке, вызывая вихрь мурашек.
Через секунду паренек уже весело бежал куда-то в замок, а Стейн сидел, с ладонями, полными конфет, и удивленным лицом. На щеке еще немножко ощущался этот странный поцелуй. А в груди бешено стучало сердце. В тот день юный Валет еще больше возненавидел прогулки, но полюбил сладости.
2. Случайный.
С того самого летнего дня прошло семь – восемь лет. Стейн подрос, возмужал. Черные волосы потоком струились по плечам. Гордая осанка сводила с ума девушек по всей округе. Темные глаза не давали спать юным сердцам. Бархатный голос становился поводом для групповых обмороков. Но юношу не заботило ничего, кроме тренировок с мечом, скачек на лошадях и охотах, ну и, конечно, загадочного паренька, которого он больше так и не встретил.
Снаружи раздалось пение труб и топот копыт. Молодой воин удивленно вздернул вверх брови и поспешил к лестнице. По ней как раз поднимался один из слуг. На красноречивый удивленный взгляд, он поклонился:
-В замок вернулся сын нашего Мастера шляп.
Валет закатил глаза. Эти родственники. Ради них Королева устраивала целые пиршества. Решив отсидеться у себя, Стейн поспешил наверх. Спустя пару часов гвал и шум с первого этажа прекратился, и юноша справедливо решил, что можно выходить. В животе громко урчало и, вообще, организм требовал к себе внимания. Не скрываясь и не таясь, Стейн шагал по коридору, когда что-то, с диким криком: «Папочка!» повисло на его шее. И все бы ничего, да только прикосновение к щеке чужих губ током пробежалось по спине вниз и обратно, шевеля на затылке волосы. Сердце ухнуло куда-то в бастующий желудок. А тело онемело. Чужое дыхание обожгло ухо и скулу:
-А? Что…? Ох, простите! – и тяжесть нападавшего исчезла.
Валет заставил себя повернуть голову. И снова замер, как много лет назад. Перед ним стоял высокий худой юноша. Огненные волосы, заплетенные в пару хвостиков по бокам, почти ослепляли. Изумрудные глаза так же, как и тогда, лучились непониманием и удивлением. Тонкие губы растянулись в вежливой улыбке.
-Прошу, простите! Я перепутал Вас с отцом! – произнесло «чудо» и, поклонившись, улетучилось в неизвестном направлении.
Рука юного воина рванулась и поймала только воздух. С тех самых пор Стейн не выходит по вечерам из своей комнаты.
3. На спор.
Стейн был уверен, что найдет парня следующим утром, да только в ответ он получил: «А, он снова уехал. Нет, никто не знает куда. Он же у нас своенравный!». Тогда Валет сломал первый в своей жизни меч.
Таким образом, прошло еще шесть лет. Поиск рыжеволосого «чуда» стал главной целью жизни молодого воина. Размышляя о жизни своей несчастной, Валет пришпорил коня. Он хотел развеяться и посетить ближние деревни. Въехав в одну из них, он сдал коня какому-то странному человеку и, как обычно, сунув руки в карманы, побрел по улице. Скоро он увидел толпу народа. Из ее середины раздавались гневные выкрики. Стейн, по сути, был очень любопытным, поэтому, расталкивая народ, пробился в первые ряды. И как вы думаете, что? Именно! Снова замер!
В кругу стоял какой-то совершенно пьяный молодой юноша и то самое «Рыжее Чудо»! Валет сглотнул ком в горле и собрался шагнуть вперед, как до него наконец долетел смысл разговора.
-Раз проиграл, выполняй уговор!
-Не буду!
-Трус!
-Что ты сказал!?
-Что ты трус!
-Ах, думаешь, не поцелую!?
-Кишка тонка!
-Ну ты сам напросился!
Как в замедленной съемке Стейн видел, как Его (- давно он стал Его!? /бета в истерике – Прим. Рюю-сан/) Рыжий шагнул вперед, хватая парня за руку и притягивая к себе. Ничего не соображая, Королевский воин метнулся вперед, толкая ненавистного соперника в кадку с водой. Да только вот, рыжий уже прикрыл глаза и не сразу понял что происходит. Валет повернул голову, второй юноша только-только открыл глаза. Губы обожгло чужое прикосновение. Уже в третий раз зеленые глаза ошарашено смотрели на Стейна. Да вот только его не спешили отталкивать. Навязчивая мысль всей жизни снова ударила в голову. Валет обхватил Рыжего за талию, прижимая к себе. Чужие ресницы дрогнули, глаза закрылись. Шею обвили тонкие, но довольно сильные руки. Чужой язык проворно скользнул внутрь, вызывая дрожь и слабость. Все вокруг исчезло: и возмущенный мокрый парень, и офигевшая толпа, в которой несколько девушек, широко раскрыв глаза и чуть покраснев, наблюдали за всей сценой.
4. С пьяну.
-Ты чего полез!? – в который раз взорвался рыжеволосый, глотая еще вина.
Стейн вздохнул и налил себе тоже. После того, как они все-таки смогли убежать от разъяренной толпы, во главе с обманутым спорщиком, он спрятались в какой-то забегаловке, где «Рыжее чудо», наконец, устроило воину мытьё головы. Получасовая истерика на тему вмешательств, тупых людей и вообще всего мира, плюс довольно сильная затрещина. Плюнув на все, Стейн заказал вина и просто напоил визжащего парня. И вот теперь, сидя в темном углу забегаловки, они тихо разговаривали. Ну… Почти тихо.
-Я еще раз говорю, сам не знаю, - Валет залпом выпил кружку.
-Идиотина! Вот бы и шел дальше! – Рыжий не переставал полыхать румянцем, почти освещая все вокруг. – И что это еще за «давно искал»???
-Это ты идиот! – на этот раз покраснел Стейн. – Я повторяю, ты уже два… нет, уже три раза целовал меня…
-Не надо! Час назад ты сам полез!
-… ладно, два раза целовал меня! Неужели не помнишь! В замке Королевы!
-Да не помню я! У меня своих проблем хватает, чем помнить дистрофика с признаками галлюцинаций!
-Чего!? – кулак с грохотом врезался в стену около головы паренька.
Тот замер и медленно повернулся, натыкаясь на пылающие праведным гневом глаза. Сглотнув, он пошел на попятную. Подняв перед собой руки, он мило улыбнулся:
-Аа, я пошутил! Я имел в виду… - договорить он не успел, его прижали затылком к стене, отрезая пути к отступлению.
Запястья сжали чужие холодные пальца, заведя руки вверх. Стол трагично хрустнул. На колени приземлилось инородное, довольно таки тяжелое тело. Чужое лицо оказалось совсем-совсем близко. Дыхание скользнуло по щеке, нос коснулся скулы.
-Так что ты имел в виду? – на ухо, тихо и интимно.
-Ну… Погоди, Стейн…
-Не хочу…
И снова поцелуй. На этот раз медленный, влажный и аккуратный. Пробуя друг друга на вкус, изучая, находя нужные точки. В темноте, в тишине, разбиваемой только звоном стаканов. Отпустив чужие руки, запутываясь в чужих волосах, перехватывая проворные пальцы на ремне и под рубашкой.
А когда оторвешься на секунду, получить звенящую пощечину и слететь на пол с колен. Проигнорировав выкрик бармена про «драки на улице». Ошарашено взглянуть в изумрудные глаза человека, который был удивлен не меньше. Рыжий сжал ладонь другой рукой, переводя взгляд с нее на Стейна и обратно. Юный воин встал и отряхнулся. Бросив короткое «Жаль…», он удалился, оставив свою мечту в одиночестве.
5.Извиняющийся.
Шляпник неподвижно сидел в самом углу, коснувшись пальцами пульсирующих губ. Он вновь и вновь проигрывал в голове ситуацию, но так и не мог понять, почему он оттолкнул Стейна. Скорее всего, он испугался. Каким бы расхлябанным не было его поведение, он еще был девственником, и дальше поцелуев дело не заходило. Да вот только по глазам парня он понял, что просто поцелуями тут не обойтись. Обозвав себя самым резким эпитетом, который знал, парень упал головой на стол. Звякнули пустые бутылки. Ему не хватило смелости побежать и остановить этого парня. Не хватило смелости сказать, что он все помнит. Что в коридоре он сразу узнал его и ни с кем не путал. Что, наткнувшись на удивленный взгляд, струсил и поэтому убежал. «Трус!» - ударило с голове, вызывая первые слезы.
Парень бы заревел, если бы не услышал снаружи грохот, ругань, крики. Он сразу узнал этот низкий тихий баритон, который совсем недавно ласкал уши и даже сердце. Кинув на стол пару монет, он рванул наружу, чуть не выбив дверь. В свете заходящего солнца стоял Стейн. (-ты пересмотрела фильмов! /вновь истерит бета – Прим. Беты) Перед ним, в обломках ящиков, лежал тот самый спорщик. Валет одну руку прижимал к лицу. У его ног валялся окровавленный нож. Шляпник пришел в себя от шока и рванул к нему.
-Стейн! – юноша обернулся.
Уголки губ чуть дрогнули. Он улыбался. Меж пальцем начала просачиваться кровь. Рыжий положил свою ладонь поверх его.
-Г-глаз? – голос дрогнул. – Тебе надо к врачу.
- Мне надо поскорее туда, где тихо и безлюдно, - он нагнулся и коротко поцеловал прикушенные губы, лизнул и еще раз поцеловал. – Я тебя хочу…
Шляпник вспыхнул и отвел глаза, чуть улыбаясь. Вот все и решилось.
6. Возбуждающий.
Они остановили кровь. Глаз оказался не задет. Лишь царапины. Рыкнув, что еще несколько минут, и он отымет Шляпника прямо посреди улицы, Стейн потащил «Рыжее чудо» туда, куда успевал тыкать обреченный Шляпнник.
Втолкнув его в одну из деревянных построек, Валет заклинил дверь бревном. Так, на всякий случай. Шляпник доплелся до кровати и устроился на самом краешке, пылая вместе с ушами. Глядя куда угодно, только не на своего гостя. (/истерика у беты/ - Прим. Беты)
-Посмотри на меня, - раздалось над головой.
Шляпник послушно поднял взгляд. Стейн стоял, чуть наклонив голову и развязывая плащ. Хищная улыбка на губах не предвещала ничего хорошего. Или же наоборот? Кусок ткани с шелестом рухнул к ногам. С треском отлетели пуговицы с рубашки, которую Валет не стал заморачиваться расстегивать. Шляпника толкнули в грудь, и он рухнул на спину. Руки прижали с двух сторон от головы. И снова непривычная тяжесть чужого тела. Рыжий облизнул губы и сглотнул.
-Теперь ты от меня не убежишь… - тихо, но хватает, чтоб где-то там, внизу живота болезненно заныло.
На этот раз поцелуй был резким. Стейн терзал чужие губы, прикусывал, лизал, мял. Не спеша дальше, но от этого поцелуя оба парня возбуждались все сильнее и сильнее. Прикосновение чужого языка к своему вызвало судорогу, прошедшую по телу. Оторвавшись, Шляпник рявкнул уже не своим голосом.
-Быстрее, черт возьми!
7. Успокаивающий.
Шляпник терялся в ощущениях. Не реально было, что для Стейна это был первый раз. Рыжий уже испытал два оргазма. Что ждать дальше, он уже боялся и подумать.
Почувствовав вторжение чего-то большего, нежели пальцы, парень чуть было не заскулил. Было страшно. И уже больно. Он зажмурил глаза до белых кругов и сжал простынь. Несильная боль в прокусанной от страха, а не от боли губе. Он начал растворяться в этом безумном испуге. Но тут губ коснулось теплое дыхание. Стейн замер, только продолжая коротко целовать покрасневшие и распухшие губы. Терпеливо. Не требуя ничего. Но от этой, вроде бы незначительной ласки, Шляпник расслабился. Начал аккуратно отвечать любовнику. И уже спустя пару минут заходился в громких стонах от действий темноволосого юноши.
8. Утренний.
Шляпник приоткрыл глаза, когда солнце пробилось сквозь шторы. Тело болезненно ныло. Кровь из прокушенной губы затвердела, неприятно стягивая кожу. Горло саднило. И… было безумно холодно. Рыжий распахнул глаза и повернул голову. Рядом было пусто. В комнате не было и следа присутствия чужого человека. Глаза защипало. По-детски сжав губы, Шляпник зажмурился. Бросили. Поимели и бросили. А он поверил… Как глу…
-О-о, ты уже встал. А я надеялся успеть завтрак придумать. – в дверях стоял Стейн.
Одетый с перевязанным куском рубашки глазом. С охапкой продуктов. Растрепанный, сонный и помятый. Шляпник выпутался из одеяла, спрыгнул на пол, босиком добежал до него и прыгнул, повиснув на шее. Покупки покатились по полу. Что-то разбилось. А они стояли посреди комнаты и целовались. Мягко, нежно, по-утреннему лениво, сонно и так влюблено. Это был их восьмой поцелуй. А дальше они оба забыли и бросили это глупое занятие – считать.