Сильные женщины встречаются, и она считает меня одной из них. Она наверняка и сама считала себя сильной. Раньше считала, не теперь. Она говорит, что от меня идет энергия, по крайней мере, хочет сказать. Она говорит, что у меня будет не мужчина, а тряпка. Кажется, лучше бы у меня совсем никого не было. Несмотря на то, что я уже знала тех, с кем смогла бы спокойно жить, я боюсь, что ее слова правдивы. А могут ли они быть правдивыми? Я давлю людей. Сначала держу на открытой ладони, а потом вдруг быстро сжимаю руку, они не успевают опомниться, как их головы оказываются у меня между пальцев. И в таком состоянии они вынуждены существовать дальше. Это страшно, но ничего не поделаешь. Они не понимают, что достаточно повернуть голову, и кулак разожмется. Я уверена, разожмется. Но они жалеют себя, считают, что лучше подчиняться и жить, чем бороться и погибнуть. И это делает жалкими всех людей на свете. Так что я могу и не выйти замуж, мне слишком не хочется говорить, что я люблю человека, когда я сжимаю его голову двумя пальцами… Два пальца. Это так презрительно звучит, одновременно и так легко. Я могу управлять ими, я какая-то слишком большая в этом маленьком мире. Или мне только кажется, что здесь тесно? Я боюсь, я больше всего на свете боюсь себя. Я хочу быть счастливой, но не за счет несчастий других. Это же просто неозможно.
Я сама сделала себя такой. Нельзя в этом никого винить. Я этого захотела, создала свод правил, как убить в себе Алю или хотя бы заставить ее замолчать. Но я не знала, я не знала, что это страшно. Слишком страшно, а я так легко этого добилась. Испорченная, насквозь прогнившая, но уверенная в себе. И я люблю себя такую. Люблю.