Он, мужчина достаточно солидного возраста, зашел в переполненный вагон на станции метро "Курская" около шести часов вечера. В шесть ноль пять ему уступили место. Он уютно втиснул свою пятую точку на сиденье и мысленно как бы поздоровался с соседом справа, потому что слева был только проход. На его лице была скрытая улыбка, такая улыбка бывает, когда изнутри веет теплом, и мы открываем рот в форме полумесяца, чтобы хоть как-то "остудить" свои внутренности. Он собрал руки в замочек и с умиротворенным выражением окунулся в свое путешествие. Вокруг было так много интересного - молодеж, детки, уставшие люди, возвращающиеся с работы.
"Наверное самому надо было уступить место…" - подумал Леша. (Допустим, его звали Алексей.) Но долго корить он себя не стал и принялся с ветерком вновь рьяно разгадывать кроссворд. Леша - типичный русский фраерок со стажем, в одежде слегка старомодной и неопрятной, лысеющей макушкой и узковатыми глазами. На вид он слегка попахивал. Ему очень не хватало какой-нибудь наколки на видном месте ну или по крайней мере плотного желтого креста на груди, но ни то, ни другое, к сожалению, рассмотреть мне не удалось. У Леши в жизни все удалось, по нему это было видно. Он расплывался в милейшей улыбке, просто разгадывая кроссворд сидя в метро. Это, мои хорошие, дорогого стоит! Леша был не на веселе, я это чувствовала, он был просто доволен собой. Вдруг его лицо помрачнело, а ручка перестала заполнять пустые клетки острыми буквами. Алексей посмотрел вперед - на кроссворд - вперед - на кроссворд. Гримасса начала ускользать с его губ и бровей. Он как бы невзначай обращается к соседу слева - "Дедуль, водяной опоссум, на "п"?" Дед задумчиво посмотрел на меня и с таким глубоким вздохом и вселенской грустью вылил - "Ооой, не знаю…". Но паренек не отчаивался. Через несколько станций "ребята" были уже корешами. Дедуля оказался достаточно подкованным в каких-то видах деревьев на "д", стоматологических приборах на "о" и еще многом другом. Выходя на станции "Первомайской", добрый дед кинул через плечо нашему Леше "Ну бывай, дружок!", и с полумесяцем вместо губ навсегда закрыл за собой дверь.
С тех пор я влюблена в это теплое, тоскливое "бывай". И с каждым днем люблю его все больше.