Я раскрыл глаза, за окном было пасмурно, потому что комната светилась серым, и включенный ещё с вечера ночник был единственным источником жёлтого тёплого света. Я потянулся и почувствовал усталось во всём теле, которая не проходила вот уже год, посмотрел на часы - шесть тридцать три.
Я встал с кровати, по привычке посмотрел на себя в зеркало, что находилось на двери шкафа, который ты когда-то выбрала для нашей спальни. В этом, как мне показалось, грязном и мутном зеркале я увидел мужчину лет тридцати четырёх, а, может, тридцати шести. Цвет лица у него был сероватым, но непонятно отчего: от скудного освещения или от вечной усталости; его большие глаза выражали вселенскую грусть и чувство безысходности; тёмная щетина, что покрывала его лицо, судя по виду должна была быть, как минимум, недельной давности. Мужчина в зеркале поправил волосы, что, несмотря на его общую помятость и видимую небрежность к самому себе, выглядели необычайно аккуратными и ухоженными. Этот странный мужчина в зеркале, видимо, попытался улыбнуться, чего у него совсем не получилось. А получилось лишь показать какую-то странную ухмылку, подходящую больше не взрослому привлекательному мужчине, а какому-то загнанному слабому животному. Я отвернулся от мужчины в зеркале, который резко отвернулся от меня, - слишком уж неприятно было смотреть нам друг на друга. А я хотел пожелать ему доброго дня.
Далее я машинально поплёлся на кухню, где меня послушно ждал никелированный, уже давно не блестящий, чайник, который опять же выбирала ты для нашей кухни. Я включил его и отправился в ванную. Я не люблю эту ванную, не люблю эту светлую в любое время суток комнату, в которой всегда пахнет апельсинами и шоколадом, потому что тебе так нравится , и несмотря на то, что вот уже год ты здесь не бываешь. Я больше не люблю эту белую некрупную плитку с рельефным рисунком, которая мне так нравилась. И эта зеркальная полочка мне больше не нравится, слышишь? Мне всё это больше не нравится. На кухне щёлкнул чайник. Вскипел. Я же всё ещё держа в одной руке зубную щёчку, а в другой тюбик зубной пасты стоял перед этой зеркальной полочкой и смотрел сквозь мужчину в зеркале, непонятно куда я смотрел, будто завороженный, минут десять. Случайно очнувшись от этого состояния я почистил зубы, начисто побрился и привёл себя в порядок, если это слово вообще было ко мне применимо. Я вышел из ванной, заглянул на кухню, налил себе зелёного чая с жасмином, его ты как раз не сильно любила, и пошёл в кабинет, к ноутбуку.
Ты спросишь, почему я начинаю своё утро вместе с ноутбуком ? Всё изменилось с тех пор, как ты уехала. Всё кардинально изменилось. Теперь я каждое утро, на протяжении года проверяю почту. И я проверяю наличие писем от тебя повсюду. Безуспешно. Безуспешно. Безуспешно. Даже три раза в неделю в любое время года, в любую погоду хожу на почту, что в двух кварталах от моего дома. Потому что перед тем как уехать от меня, ты пообещала написать, как приедешь. С того дня, как мы распрощались, я каждый день проверяю наличие писем от тебя. Безуспешно.
И я понимаю, что я был глуп, не узнав у тебя хотя бы направления твоего путешествия, ограничившись и удовлетворившись твоим ответом: “ Мне нужно немного свободы, мне нужно ненадолго уехать. Я обещаю тебе написать, как доберусь. ”