Летом 1992 года героиновая зависимость Курта усилилась настолько, что ему пришлось лечь в реабилитационную клинику в Калифорнии. Там он очень много писал и среди прочего написал вот это открытое письмо фанатам Nirvana, которое так никогда и не опубликовал:
Я чувствую себя каким-то придурком - сижу и пишу про группу и про себя, как будто бы я - икона американского поп-рока, полубог или признавший себя таковым продукт вакуумно упакованного корпоративного бунта. Но я слышал так много безумно преувеличенных историй от моих друзей и читал так много душераздирающих, второсортных, фрейдистских оценок наших характеров - особенно о том, как хреново я погряз в героине, о том, что я алкоголик, что я разрушаю себя, но что при этом я чрезвычайно чувствительный, хрупкий, мягкий, слабый, сочувствующий, молчаливый, страдающий нарколепсией, НЕРВНЫЙ, маленький, ни на что не годный неудачник, который может в любой момент умереть от передоза, наесться наркотиков и спрыгнуть с крыши, вышибить себе мозги, а может, и все три вещи одновременно, потому что Я НЕ ЗНАЮ, КАК ПЕРЕЖИТЬ УСПЕХ! О, УСПЕХ! ЧУВСТВО ВИНЫ! ВИНЫ! ВИНЫ! О, Я ЧУВСТВУЮ СЕБЯ ТАКИМ НЕВЕРОЯТНО ВИНОВАТЫМ! ВИНОВАТЫМ в том, что мы забыли своих боевых товарищей, тех, кто нам предан, тех, кто понимал нас с самого начала, тех, кто и через десять лет, когда про нас будут вспоминать не чаще, чем про группу Kaga Goo Goo, все еще будут приходить на наши концерты в парки аттракционов, лысые, толстые, но по-прежнему жаждущие оторваться. Самый любимый совет, который мне дают наперебой разные пекущиеся обо мне идиоты, такой: "Парень, у тебя все очень классно получается, у тебя крутая группа, и песни у тебя ничего, и еще ты продал целую дерьмовую кучу пластинок, вот только знаешь, парень, тебе нужно как-то наладить свою личную жизнь, брось наркотики и подлечись". Боже мой, если бы все это было так просто, и ведь, если честно, я не хотел всего этого внимания, но я НЕ НАРКОМАН! чего многие люди так от меня ждут. Это интересно - наблюдать за тем, как какая-нибудь рок-персона, став достоянием общественности, занимается внутренним саморазрушением. Но, к сожалению, мне придется вас разочаровать. Мне бы хотелось ради вас оказаться наркоманом. Может быть, Криспину Гловеру* (и таким же, как он) стоит присоединиться к нашей группе. По вечерам я чуть не умираю от смеха, когда вспоминаю, что срубил с этого хрена 30 центов. Иногда мне кажется, что мы всех очень сильно надули, потому что я беспокоюсь о себе и о своей группе куда меньше, чем того хотелось бы журналистам.
Думаю, что проблема нашей реальной истории в том, что она недостаточно интересна, чтобы быть хорошей историей. А, и еще одно. Я не сижу на героине!
последние три года меня мучает довольно неопределенное и неприятное состояние моего желудка, которое, кстати, не имеет никакого отношения к нервам, а следовательно, это не язва желудка, потому что у моей жгучей, тошнотворной боли нет никакого определенного места, это как русская рулетка, я никогда не знаю, в каком месте она появится в следующий раз, я могу быть в этот момент дома, в самой что ни на есть расслабленной атмосфере, пить натуральную ключевую воду, никакого стресса, никакой суеты, и вдруг - шарах! как из ружья.: время желудка, или же я могу сыграть 100 концертов подряд, напиться борной кислоты, дать кучу телеинтервью и в результате даже ни разу не рыгнуть. Доктора на это ничего не могут мне сказать, кроме своего обычного: "Послушай, Курдт, попробуй еще одно лекарство для улучшения пищеварения, и давай-ка еще разок засунем эту трубочку с видеокамерой на конце тебе в горло, (называется ЭНДОСКОП) и посмотрим, что там у тебя происходит, ага, тебе и в самом деле больно, стенки желудка очень красные и воспаленные, возможно, это опасно для жизни, попробуй с сегодняшнего дня есть мороженое. Боже, помоги! к черту хитовые пластинки, лучше вместо этого назовите мою необъяснимую, редкую желудочную болезнь моим именем. Наш следующий концептуальный двойной альбом мог бы называться "Болезнь Кобейна". Рок-опера о том, как человека рвет желудочным соком, а он - мальчик-гранжер, страдающая анорексией жертва Освенцима. И к ней мы выпустим эпическое рок-видео с участием ЭНДОСКОПА.
Я - то, что получается, если семь месяцев подряд каждую ночь орать, как сумасшедший, семь месяцев подряд скакать как недоразвитая обезьяна, семь месяцев подряд снова и снова отвечать на одни и те же вопросы. Херувим, малыш, с которым вы познакомились, когда вышел альбом nevermind, доказательство того, что фотопленка прибавляет десять фунтов к твоему настоящему весу, потому что я весил как птичка с тех самых пор, как у меня завелась эта ужасная гниль в желудке. Правда, меня много рвало, возможно, даже слишком много, ну да ладно, на каждого самоуверенного, упившегося ценителя рока - самозванца всегда найдется тысяча орущих тинейджеров.
надеюсь, я умру раньше, чем превращусь в Пита Таунзенда.
