5 часов утра, слишком резко и противно начинает звонить будильник. «Мать вашу, что это?» Начинаю судорожно вспоминать, зачем я поставила эту орущую хрень на такую рань. Вспоминаю, что завтра дедлайн подачи работы на лайм, следом за этим, что сегодня — семинар по политической истории. Ох, и много чего вспоминаю, и на мысли о том, что надо прочитать Бергера на социологию, благополучно выключаю будильник. 7 раз подряд.
8.30 утра. Сонное, злое существо вползает в комнату — это мама. Спрашивает, не проспала ли я? О, если она спрашивает это, значит день удался. Но, увы, ей на глаза попадается кружка с недопитым кофе, потом еще одна. И вот, там на полу — третья. Дальше лучше не продолжать.
9.00 Судорожно бегаю по квартире в поисках сумки, расчески, кроссовок, телефона, ключей. И мозгов, в общем-то тоже.
9.20 В метро на Преображенке достаю листочки, чтобы почитать про Французскую революцию. Зависаю. Вместо бедной Франции, думаю о том, что вон утого мужика на брюках ниточка..ниточка..ниточка.. ээ. Черт, лубянка.
9.40 Люда. Улыбаюсь. Хорошо.
10.10 Текстили, хмурые криминальные элементы. Хоть бы кто шаурмой угостил, или апэльсины предложил. Ан нет, сегодня обитатели рынка в печали.
Пустая аудитория, подтягивается народ. Внезапная Короткова. Сегодня не будет семинара. Смотрю на Люду, Люда смотрит на меня. Истерический смех. Короткова злится. Короткова наведет порядок на текстилях, все вовремя на работу ходить будут.
Середина первой пары. Продолжается истерический смех. Линарыч оборачивается и грозит пальцем. Оглядываюсь назад. Думаю о том, что я люблю этих людей.
Часто зависаю.
Середина второй пары. Все еще зависаю. При этом судорожно пишу. Где логика? На фразе «текстильный капитал» возвращаюсь к жизни. Думаю о том, почему криминальные элементы сегодня грустят. Слежу за Людой, которая смотрит в телефон и улыбается. Через десять минут сообщаю ей о своих наблюдениях. Она милая.
Снова зависаю.
Социология. Несу какой-то бред. Долго несу какой-то бред. Чиполлино — представитель бедняков в классовой борьбе между овощами. Колобок наводит на мысли о детской проституции. Понимаю, что хочу спать. Облокачиваюсь на Люду и сплю.
Заканчивается первая половина дня.