— В конце концов, мы живем в век, когда люди уже не представляют
ценности. Человек в наше время - как бумажная салфетка: в нее сморкаются,
комкают, выбрасывают, берут новую, сморкаются, комкают, бросают… Люди не
имеют своего лица. Как можно болеть за футбольную команду своего города,
когда не знаешь ни программы матчей, ни имен игроков? Ну-ка, скажи,
например, в какого цвета фуфайках они выйдут на поле?
Монтэг побрел назад к своему дому. Он оставил окна открытыми, подошел к
Милдред, заботливо укутал ее одеялом и лег в свою постель. Лунный свет
коснулся его скул, глубоких морщинок нахмуренного лба, отразился в глазах,
образуя в каждом крошечное серебряное бельмо.
Упала первая капля дождя. Кларисса. Еще капля. Милдред. Еще одна. Дядя.
Еще одна. Сегодняшний пожар. Одна. Кларисса. Другая, Милдред. Третья. Дядя.
Четвертая. Пожар. Одна, другая, третья, четвертая, Милдред, Кларисса, дядя,
пожар, таблетки снотворного, люди - бумажные, салфетки, используй, брось,
возьми новую! Одна, другая, третья, четвертая. Дождь. Гроза. Смех дяди.
Раскаты грома. Мир обрушивается потоками ливня. Пламя вырывается из вулкана.
И все кружится, несется, бурной, клокочущей рекой устремляется сквозь ночь
навстречу утру…