ведь быть с тобой рядом мысленно, уже немыслимо.
Я бы подарила тебе нежность, ту, которая пылает и горит во мне, которая мешает мне жить, которая клокочет, не нашедшая себе выход, сохраненная специально для тебя, и порой причиняет мне настоящую боль.
Я бы кончиками пальцев водила по твоим губам, млела и задыхалась, лицо-руки-грудь-живот-опять губы, едва касаясь и едва дыша.
Я бы грела своими замерзшими ладонями твои горячие руки и урчала, как кошка, я бы топила тебя в своей нежности, заставляя умирать и заново рождаться каждый раз, я бы дарила тебе бархатную мягкость, шелковистое тепло, сладкую легкость… Она такая – моя нежность.
А, впервые занявшись любовью, мы бы плакали оба. Тихонько так, и глядя друг на друга, чуть-чуть только осознавая реальность и чуть-чуть в ней находясь. Cлишком сильно, слишком сладко, слишком больно, слишком остро и слишком долгожданно. Просто – слишком.
Я бы смеялась над твоими шутками и не любила, когда ты пьешь, курила тонкие легкие, а ты бы матерился, когда я крашусь. Я бы даже – о, боги – научилась готовить, а ты - делать вид, что тебе нравится. Я бы вытаскивала тебя ночью - “ну что тебе, сложно, что ли?” - гулять под дождь, а ты бы брал зонт, чтобы меня позлить. Я бы…
Я бы открыла тебе дорогу в небо, в наше персональное Небо Номер 8. И оно было бы за нас – как в песне. И ты бы каждый раз спрашивал у него, у неба, шепотом и закрывая глаза: “Разве может быть столько счастья, господи?..”

Но я уже давно прокляла сослагательное наклонение. За то, что я не смогу тебе ничего подарить. Просто потому, что тебе это не нужно.