I hate it here.

Очень обидно, обидно когда лет через девять ты случайно находишь свою первую школьную любовь, о которой не слышал ничего все эти годы, находишь и глаза разгораются, любопытство чертовское кипит, да так что дрожат кончики пальцев, аккорд по клавишам, еще и еще, и вот уже отправляешь небольшое приветственное сообщение, сразу же перескакиваешь на ее страничку в соц сети, быстро глазами по анкете, ну конечно же у нее уже есть парень, да и живет она дальше не придумаешь, ну это ничего, читаешь дальше, и вот он первый удар. графа интересы, что это за музыка, почему такие непривычные фильмы, ах у всех свои вкусы, конечно конечно, но это же первая любовь черт возьми, как она может быть не идеальной, как она может любить эту дрянь, ладно, плевать, открываешь фотографии, а там, ну никак не обремененные интеллектом лица ее окружают, нельзя, нельзя судить о людях по фотографи, но черт дери это же первая любовь, ее должны херувимы окружать, а еще оказывается она безвкусно одевается, и совсем даже не красива, и глаза у нее пепельные и улыбается она простовато и думаешь только об одном. ну… ну это же… первая любовь.

Где-то, в стране в которой ты никогда не была и вряд ли когда-нибудь побываешь, где-то где горы поднимаются во весь рост и заслоняют собой солнце, где-то где маки растут на пустырях а мальчишки собирают каштаны в парках по дороге домой, так вот, именно там я кажется оставил все самое важное что у меня было. Кажется на тропинках именно того парка я оставил своих друзей, оставил курносую девочку со смешным портфелем которую я каждый день провожал домой, кажется ее звали Настя, я и не вспомню теперь. Свое любопытство я потерял взбираясь на скалистые склоны, усеянные колючим саксаулом, свои улыбки смыл в искристых ручьях текуших от самых гор, наивность улетела вместе с воздушными змеями которых я пускал на холмах за городом, доверие пропало в подворотнях где мы дрались. Осталось только дикое сожаление и эти мысли вслух, но я счастливый человек потому что у меня было настоящее детство.

На моей гитаре пять струн, у меня нет зонта, а последнюю бритву я разбил об стену две недели назад. Я никогда не научусь писать, нежно целоваться и не отпускать дурацких шуток. Сегодня мне исполнилось восемнадцать, это так забавно на самом деле, ждал, ждал и… бах… ничего не изменилось. Но я забыл что все это должно быть добрым и нежным. То что я сейчас расскажу уже давно почти стерлось из моей памяти, оставшись в ней только набором образов, акварельным пятном ярких воспоминаний. И все же постараюсь связно описать все это: Мне было, наверное, лет шесть, не думаю что больше. Почти все свое время я проводил с горячо любимым дедушкой, нас невозможно было оттащить друг от друга, и вот вдруг будто по ходу дела, мой дед говорит что мы с ним утром едем на рыбалку, и не куда-нибудь, а на самое большое водохранилище. Конечно радости моей не было предела, и не смотря на строгий наказ дедушки заснуть пораньше, чтобы рано встать, я ворочался в постели до самой полуночи, наслаждаясь предвкушением поездки смешанным с изрядной долей нетерпеливости. Мучимый этими чувствами я провалился в глубокий сон. Разбудил меня грохот посуды на кухне, распахнув глаза я побежал смотреть что там происходит, уже одетый дед собирал нам корзинку с едой: сваренные бабушкой еще вчера вечером яйца, кружочки колбасы, много хлеба, соль в пластиковой баночке и конечно же целый термос крепкого горячего кофе. Дедушка заметил меня и велел собираться как можно скорее, что я и побежал делать со всей возможной прытью. После того как все вещи были собраны, провизия уложена, а бабушка успокоена нашими обещаниями вернуться целыми и невредимыми, нас ждала довольно долгая поездка. Дорога к водохранилищу пролегала по горному серпантину, зеленые пастбища чередовались со снежными перевалами, и вот наконец после очередного поворота нам открылся живописнейший вид на водохранилище, лежащее между двух гор и окруженное скалами. Прошло уже несколько часов после того как мы выехали из дома, и мы единодушно решили остановиться перекусить, разложив на капоте весь наш небогатый провиант. Обочина у которой мы остановились проходила как раз по краю скалы, нависавшей над водой так высоко что дух захватывало когда я находился еще в двух метрах от края. Поев я все же решился подойти к самой кромке и поглядеть вниз, осторожно ступая я подошел к краю, вытянул шею и посмотрел вниз, туда где умопомрачительно далеко плескались мелкие волны. И вот там я увидел то, ради чего я собственно и пытаюсь все это рассказать. Сначала я не поверил своим глазам, и стал решительно моргать ими, но почти сразу стало ясно что мои глаза меня не подвели, и там внизу я оченя ясно вижу как на небольшой глубине, в прозрачной воде плывет рыба, нет скорее рыбина, то есть я хочу сказать что это была одна рыба такого размера что ее было видно с высоты этой самой скалы. Даже примерно получалось что она раза в полтора больше нашего автомобиля. Все еще не веря себе я громко позвал дедушку, он подбежал думая что со мной что-то случилось, я молча указал на воду, дед замер и по его лицу я понял что он тоже видит это и также как я не знает что это такое. А тем временем огромное существо очертаниями напоминающее рыбу, с фантастической скоростью рассекало воду, темно серым туловищем. Мы наверное так и стояли бы завороженно глядя на это если бы не звук мотора, приближающегося автомобиля. Мой дед первым стряхнул с себя оцепенение и едва автомобиль показался из-за поворота, начал махать ему руками побежав навстречу. Автомобиль остановился, и из него выбрались двое встревоженных молодых людей, коротко переговорив с дедом они тоже подбежали к обрыву, судя по их лицам они не слишком то и поверили, но едва они взглянули на воду, выражение сомнения на их лицах сменилось красноречивым удивлением. Четыре человека в тот день стали свидетелями довольно странного явления, объяснения которому я так и не нашел, четыре человека не могли ошибиться. В тот день мы доехали до другого берега и рыбачили до самой ночи, об этой рыбе мы больше не заговаривали ни тогда ни потом. Я вырос, но я точно знаю одно, где то на свете есть огромная рыба которую почти никто не видел, и еще я знаю что в тот день эта рыба видела меня.

Знаешь, настали такие времена, что бессонные ночи кованными сапогами бьют в виски и в карманах уже давно не осталось ничего кроме табачных крошек. Под ногами хлюпает грязь, а в голове больше нет теплых воспоминаний. Все желания исчезли, осталась только затянутая паутиной повседневность, да пара любимых песен в наушниках. Нет, не переживай, я не унываю, я даже почти не жалуюсь уже. Нервы вот только немного подводят. Все вокруг говорят, что все будет гораздо лучше, я им конечно не верю, но стараюсь улыбаться в ответ, сразу скажу, получается так себе, но они вроде даже не замечают. А я не замечаю луж талой воды под ногами, и от того постоянно болею, правда кто то сказал, что это скорее от тоски.

Вчера я проснулся в пять утра от шелеста капель по оконному стеклу. Неловко присев на кровати я широко открыл глаза чтобы скорее привыкнуть к пыльной полутьме. Совсем еще недавно я разговаривал с бывшей подругой, хотя я всегда считал что это уж точно не подходящее слово. Не то чтобы это был приятный разговор, она все так же зла, я все так же в недоумении, но это был разговор. Раньше часто бывало так, что я сидел в такие часы как этот и разговаривал с ней, или писал для неё коротенькие заметки, или лежа на полу пытался разобраться в своих чувствах к ней. Скажу сразу последнее мне удавалось весьма плохо, и все так же не удается сейчас, несмотря на такой промежуток времени и такой перерыв в отношениях, или наверное лучше сказать в общении. ведь отношения это что то серьезное принадлежащее только двоим, а общаться, общаться можно и так. Я не хочу сказать этим что не было никакой серьезности в наших отношениях, ну вот я все таки называю их отношениями, просто мне кажется чего то там все таки не было, чего не знаю, а знал бы может все было бы немного по другому. Еще я любил пьяным признаваться ей в любви, ведь можно делать вид что во всем виноват алкоголь и никто ничего не помнит, пожалуй этим методом в совершенстве владели мы оба. Еще я вспомнил целые каникулы без сна, поездки на лавочку, автобусы ночью, радио вечерами у каждого в своей постели, и как то все это оказалось ярче чем неприглядные вещи совершаемые нами параллельно этому всему. Я встал и подошел к окну, за окном ливень поливал уже успевшие наметиться сугробы, одним движением я распахнул окно и брызги дождя обдали мое лицо. Вопреки всему они оказались теплыми, видимо ко мне пришел кусок весны.

Спайдер спасет всех вас, только вот совсем не тот который Мэн, а очень даже Джерусалем.

Этим сообщением объявляю блог открытым и готовым к наполнению.