День пойдет как чёлка ляжет

Предупреждение: некоторые фрагменты текста могут оскорбить чувства читателей, даже особо склонных к романтизму.

Чувствую, что сейчас снова заплачу, стоит только вспомнить эту историю. Но мне очень нужно ее рассказать: есть люди, которым мой пример мог бы сослужить добрую службу. Тогда у меня, по крайней мере, будет иллюзия, что я разрушил самую прелестную в моей жизни любовную историю не вовсе зазря.

Все началось с шутки. Помню как вчера. Я ее спросил, может ли она доказать мне свою любовь. Она ответила, что готова решительно на все. Тут я улыбнулся, и она тоже. Если бы мы только знали!

И конечно, с того дня все пошло наперекосяк. Прежде мы занимались любовью без устали и ни о чем ином не помышляли. Других доказательств любви нам не требовалось. Как выпить стакан воды – только приятнее. И жажда не утихала. Стоило ей на меня поглядеть, и мой живчик просыпался. Она приоткрывала губы – мои тотчас туда приникали; ее язык лизал мои резцы, у него был пряно‑клубничный привкус; я запускал пятерню в ее волосы; ее ладонь ныряла мне под рубашку и гладила спину; наше дыхание учащалось; я расстегивал ее черный кружевной лифчик, выпуская на волю соски; у них был вкус карамелек; ее тело было как кондитерская, как магазин самообслуживания, где я не спеша прогуливался, примериваясь, к чему приступить сначала: к влажным трусикам или к грудям (две в одной упаковке); когда мы поддавали жару, нас уже нес поток со своими приливами и отливами, а когда кончали, я орал ее имя; она – мое.

Точка с запятой – очень эротичная штука.

Мы были самой что ни на есть влюбленной парочкой. Все оборвалось, лишь только мы решили, что любовь нуждается в доказательствах. Как будто просто заниматься ею было недостаточно.

Начали мы с пустяков. Она просила меня на минуту задержать дыхание. Если мне удавалось, значит, я ее люблю. Ну, это нетрудно. После этого она оставляла меня в покое на несколько дней. Но тут наступал мой черед.

«Если ты меня любишь, подержи палец над огнем и не убирай, пока не скажу».

Она меня любила, точно. Мы очень веселились, обхаживая волдырь на ее указательном пальце. Чего мы не подозревали, так это что суем пальчик в шестерни адской машины, от которой добра не жди.

Теперь каждый поочередно пускал в ход свое воображение. Вслед за цветочками появились и ягодки. Чтобы доказать ей мою любовь, я должен был в порядке перечисления:

– полизать ночной горшок;

– выпить ее пи‑пи;

– прочитать до конца роман Клер Шазаль;

– продемонстрировать мошонку во время делового завтрака;

– дать ей сто тысяч франков без права к ней прикоснуться;

– получить от нее пару пощечин при всем честном народе в кафе «Марли» и снести это безропотно;

– десять часов простоять запертым в шкафчике для метел и тряпок;

– прицепить к соскам металлические прищепки‑крокодильчики;

– переодеться женщиной и сервировать ужин для ее подруг, пришедших к нам в гости.

Со своей стороны, проверяя, сильно ли она меня любит, я заставил ее:

– съесть на улице собачий помет;

– проходить с жесткой резиной в заду три дня, а в клозет ни‑ни;

– посмотреть с начала до конца последний фильм Лелюша;

– без анестезии сделать себе пирсинг между ног;

– сходить со мной на вечерний прием и смотреть, изображая, что все в порядке, как я одну за другой лапаю ее подруг;

– отдаться тому самому псу, чей помет она ела;

– целый день в одном белье простоять привязанной к светофору;

– в свой день рождения вырядиться собакой и встречать лаем каждого гостя;

– явиться со мной в ресторан «Режин» на поводке.

Лиха беда начало: нас охватил охотничий азарт. Но это еще цветочки. Ибо затем по обоюдному согласию было решено, что мы вовлекаем в наши любовно‑боевые операции третьих лиц.

Так, в один из дней я привел ее к моим знакомым, склонным к садизму. С завязанными глазами и в наручниках. Перед тем как им позвонить, я освежил в ее памяти правила игры:

«Если попросишь перестать, значит, ты меня больше не любишь».

Но она и так все знала назубок.

Трое моих приятелей начали с разрезания ножницами ее одежды. Один держал ей локти за спиной, а двое других кромсали платье, лифчик и чулки. Она чувствовала прикосновение к коже холодного металла и содрогалась от тревожного ожидания. Когда она осталась голышом, они принялись ее оглаживать везде: грудь, живот, ягодицы, киску, ляжки, затем все трое поимели ее и пальцами, и еще кой‑чем, сперва по отдельности, а затем все разом, кто куда; все это у них вышло очень слаженно. После же того, как они все вместе хорошенько позабавились, пришел черед вещей серьезных.

Ее руки привязали над головой к вделанному в стену кольцу. Повязку с глаз сняли, чтобы она могла видеть кнут, хлыст и плетку‑семихвостку, затем ноги примотали к стене веревками и снова завязали глаза. Мы хлестали ее вчетвером минут двадцать. К концу этого предприятия было трудно определить, кто больше устал: надрывавшаяся от криков боли и жалобных стенаний жертва или палачи, вымотанные этой поркой. Но она продержалась, а следовательно, продолжала меня любить.

Чтобы отпраздновать все это, мы поставили ей отметину раскаленным железом на правой ягодице.

Затем настала моя очередь. Поскольку я ее любил, мне предстояло выдержать все не дрогнув. Долг платежом красен. Она повела меня на обед к одному своему «бывшему», то есть к типу, которого я заведомо презирал.

В конце обеда она изрекла, глядя ему в глаза: «Любовь моя, я тебя не забыла. – И, кивнув в мою сторону, продолжала: – Этот недоносок никогда не восполнит мне того, что мы некогда с тобой пережили. Вдобавок он такое ничтожество, что будет смотреть, как мы занимаемся любовью, и не пикнет».

И я не двигался с места, пока она седлала моего злейшего врага. Она поцеловала его взасос, поглаживая рукой его член. Он в изумлении уставился на меня. Однако коль скоро я не реагировал, он в конце концов поддался ее натиску, и вскоре она насадила себя на его инструмент. Никогда ни до, ни после я так не страдал. Хотелось умереть на месте. Но я продолжал твердить себе, что эти муки – доказательство моей любви. Когда же они завершили дело обоюдным оргазмом, она обернулась ко мне в изнеможении, истекая потом, и попросила меня удалиться, поскольку им захотелось все начать сначала, но уже без меня. Я разрыдался от ярости и отчаяния. Я умолял ее: «Сжалься, потребуй уж лучше, чтобы я отрезал себе палец, но только не это!»

Она поймала меня на слове. Мой соперник лично отхватил мне первую фалангу левого мизинца. Это было чудовищно, но не так ужасно, как оставлять их наедине. К тому же потерять возможность ковырять в ухе левым мизинцем – не такая уж большая жертва в сравнении с приобретением рогов от такого пошляка.

Но после этого наша любовь потребовала новых, еще более внушительных доказательств.

Я заставил ее переспать со своим приятелем, у которого была положительная реакция на СПИД. Притом без презерватива (во время одной ночной оргии).

Она попросила меня ублажить ее папашу.

Я вывел ее на панель. Дело было на авеню Фош; ее там застукали легавые, а потом изнасиловала целая бригада патрульной службы плюс несколько ошивавшихся рядом бродяг, а я и мизинцем не пошевелил – тем самым, что она мне оттяпала. Она же засунула распятие мне в анус во время мессы на похоронах моей сестры, предварительно приказав трахнуть покойницу.

Я перетрахал всех ее лучших подруг у нее на глазах.

Она заставила меня присутствовать при ее бракосочетании с сыном богатого биржевика.

Я запер ее в погребе, где кишели крысы и крупные пауки.

Не умолчу и о самом паскудном: она зашла в своих извращениях так далеко, что заставила меня пообедать тет‑а‑тет с Романой Боренже.

На протяжении года мы проделали все, решительно ВСЕ.

Были уже почти не способны придумать что‑либо новенькое.

И вот однажды, когда настал мой черед ее тестировать, я наконец нашел высшее ДОКАЗАТЕЛЬСТВО ЛЮБВИ.

Отметавшее все сомнения насчет того, что она может когда‑нибудь меня разлюбить.

Нет‑нет, я ее не убил. Это было бы слишком просто. Мне хотелось, чтобы ее муки не прекращались до конца дней, ежесекундно свидетельствуя о ее неугасимой любви до последнего вздоха.

Поэтому я ее бросил.

И она никогда меня больше не видела.

С каждым днем мы все сильнее страдаем и рвемся друг к другу. Мы льем слезы уже многие годы. Но она, как и я, знает, что ничего изменить нельзя.

Наше самое прекрасное доказательство любви – вечная разлука.

— А мой парень мне в постель приносит кофе!
- А мой парень мне в постель приносит счастье!

— А мой парень говорит, что я самая красивая
- А мой не врёт

— А мой парень меня на руках носит
- А я не бухаю

— А мой парень говорит, что хочет ребёнка
- А что хотел, то и получил!

— А мой парень мне каждый день цветы дарит!
- А мой на кладбище не работает

— А мой парень готовить умеет
- А нам даже есть некогда

— А мой парень - сексуальный маньяк!
- А мой парень - счастливая сексуальная жертва

— А мой парень меня ни разу пальцем не тронул
- А по тебе видно, сучка нервная!

А вас никогда не пугало слово "поздно" ? Мне кажется, оно ещё страшнее, чем слово "никогда". "Никогда" значит, что шанса просто нет. А "поздно" значит, что шанс упущен

Нельзя никого ни в чем никогда осуждать. Особенно, если человек, как личность, тебе неизвестен. Ты не знаешь ни его прошлого, ни, по сути, настоящего, ни окружающую его обстановку. Если он такой, какой есть и делает то, что делает, — это его жизнь и поступки, которые он совершает, обусловлены десятками внешних факторов, узнав которые, ты можешь начать этим человеком потом восхищаться

© Из дневника Ю.Явир

Больных в семь утра закапывать всех (объявление в глазном отделении больницы).

В связи с ремонтом парикмахерской укладка женщин будет производиться в мужском зале.

В семь вечера в среду в третьем подъезде состоится собрание. Повестка дня: выборы домового.

В виду холода в рентгеновском кабинете делаем только срочные переломы.

Вы получите био-туалет по любому адресу в Москве в течение одного дня. А вместе с ним инструкцию на русском языке и квалифицированную демонстрацию.

Вяжем детские кофточки из шерсти родителей.

Девушка по имени Лена, которую я встретил 12 октября неподалеку от
станции "Кузьминки". Твои белокурые волосы и красное пальто - все, что у меня осталось. Прошу откликнуться. Игорь.

Делаем полиэтиленовые мешки по размеру заказчика.

Дети выдаются отцам только в трезвом состоянии.

Дети до пятилетнего возраста проходят в цирк на руках.

Завтра в 9.00 у магазина будет проводиться распродажа живых кур, по
полторы на человека.

ЗУБЫ? Наши стоматологи сделают все, чтобы вы навсегда забыли о них!

Кондитерская фабрика приглашает на работу двух мужчин - одного для обертки, другого для начинки.

Ларек "Вторсырья" принимает отбросы общества охотников и рыболовов в виде костей.

Лифт вниз не поднимает.

Организация ищет бухгалтера. Вознаграждение гарантируем!!!

Молодой порядочный массажист выезжает на дом.

Москвичка ищет работу по специальности или бухгалтером.

Мыши и джойстики - удобные, точные и надежные манипуляторы для правой, левой и большой руки.

Один звонок, и вам оформят свидетельство о смерти, изготовят венки!

Приглашаются грузчики для интересной работы.

Продается коккер-спаниель. Мать признана "Лучшей сукой породы".

Продается немецкая овчарка. Недорого. Ест любое мясо. Особенно любит маленьких детей.

Продается русский голубой кот. Без документов.

Продаю коляску для новорожденного синего цвета.

Продаются три поросенка, все разного пола.

Продаются четыре гусыни и гусак. Все несутся.

Ресторан не работает, официантки все распущенные.

Сегодня в холле гостиницы состоится лекция на аморальные темы. Читает милиция.

Совхоз "Солнечный" закупает телок от частных лиц черно-пестрой породы.

1999 год. урок биологии:
учитель: так, дети, сегодня мы поговорим про половой контакт
дети: оооо, половой !

2009 год. урок биологии:
учитель: вот так дети, и происходит половой контакт у насекомых
дети: оооо, контакт

Из жизни.
В баре мужчина:
- Мне, пожалуйста, мартини с апельсиновым соком…
Девушка-бармен:
- Бьянко?
Посетитель, обиженно:
- Ну почему сразу пьянка, просто посидеть!

И вот однажды, через годы,

Ты позвонишь в ночи, простужен,

Уставший от своей свободы,

И спросишь…тихо: "Еще нужен?"

1.Одеваясь, девочки сначала наденут низ, потом верх. Мальчики обычно поступают наоборот.

2.Мальчики снимают футболку, ухватив её на спине рукой и перетянув через голову. Девочки, раздеваясь, снимают блузку двумя руками, потянув наверх.

3.Зевая, мальчики прикрывают рот кулаком, девочки - ладонью.

4.Оборачиваясь на зов, девочки поворачивают только голову, мальчики - корпус, потому что шея у них не такая гибкая.

5.Девочки дышат грудью, у мальчиков в дыхании задействованы мышцы брюшного пресса.

6.Подниматься или спускаться с горы девочки стараются боком. Мальчики просто шире расставляют ноги.

7.Рассматривая свои пятки, девочки оборачиваются за спину. Мальчики поднимают ногу и смотрят на неё спереди.

8.Пояс на халате девочки завязывают выше пупка, на талии, а мальчики - ниже.

9.Уши девочки затыкают пальцами, мальчики ладонями.

10.Стараясь удобно устроиться в кресле, мальчики широко расставляют ноги либо кладут стопу одной ноги на колено другой. Девочки подворачивают под себя ногу.

11.Задумываясь, мальчики почёсывают подбородок и шею, девочки наматывают прядь волос на палец.

12.Поправляя причёску, мальчики проводят рукой по волосам, приглаживая их. Девочки же взбивают причёску пальцами, распушая волосы.

13.Потеряв в квартире ценную вещь, девочки обычно обращаются к чёртику(или к домовому)) с просьбой поиграть и отдать.=) Мальчики переворачивают всё вокруг.

14.Напившись, девочки сразу же признаются в этом. Мальчики утверждают, что они как стёклышко, до последнего.))

15.Чистя зубы, мальчики широко расставляют ноги и опираются свободной рукой на край раковины. Девочки упираются рукой в бок.

16.Во сне девочки зажимают одеяло между ног и обнимают подушку. Мальчики ложатся на спину, широко раскидывают ноги, а руку кладут под голову. Но не всегда.

17.У девочек сердце бьётся быстрее. Поэтому они такие суетливые.

18.Когда мальчики хотят понравиться девочкам, они прикидываются умными. А девочки, в свою очередь, играют в глупышек.)

19.Мальчики не надевают ничего неудобного ради красоты. Девочки никогда не наденут ничего некрасивого ради удобства.=)

20.Девочка, видя что-то, что ей безумно нравится, восклицает: "Боже, какая прелесть!"; мальчики произносят: "Ого, вот это сиськи!")))

21.Мальчики думают молча, а девочки рассуждают сами с собой, что воспринимается мужчинами, как лишняя болтовня.

22.Рассказывая секрет, девочки прикрывают свой рот и ухо подружки ладонью. Мальчики просто понижают голос и наклоняют голову.

Если бы у вас был выбор, что бы вы предпочли - исполнение своего желания или внутренний душевный покой, независимо от того, выполнено ваше желание или нет?

А меня не бесит, серьезно, ничего не бесит.

Я получаю искреннее удовольствие от того, когда на меня орут по пустякам, а чего стоят разговоры про мой беспорядок в комнате… Это ж просто музыка для моих ушей.

И уж конечно, мне безумно нравится, когда одно и то же мне повторяют по миллиону раз, приговаривая таким противным тоном: "А то опять забудешь, как всегда"

Я появился совсем недавно. Сейчас я сижу у мамочки в животике, но через девять месяцев я появлюсь на свет. Мне тут так хорошо и удобно! Мамочка заботится обо мне, часто она включает спокойную музыку и я наслаждаюсь вместе с ней и иногда засыпаю. Каждый вечер приходит с работы папа. Он обнимает мамочку и гладит животик, в котором живу я. Когда я появлюсь на свет, у нас будет самая счастливая семья, я ведь уже так сильно их люблю! Моя мама большую часть времени проводит дома. Но с часу до пяти она уходит на работу в школу. У нее сейчас не очень много учеников, но зато они очень сильно любят мою мамочку. Ну ничего, когда я рожусь, я буду любить ее еще больше. После школы моя мама приходит домой и кушает, а вместе с ней кушаю и я. Все всегда такое вкусное! Потом моя мамочка смотрит телевизор и вяжет, затем готовится к урокам. А вечером приходит папочка, и они идут спать. Так обычно и проходят дни. Мой папа старается во всем угодить мамочке. Он такой добрый! Скорей бы мне родиться, я бы каждый вечер их обнимал, целовал, а потом бы заползал к ним в постель, и они бы со мной играли. Вот было бы здорово!

С каждым днем я расту все больше. У меня начинают появляться ручки и ножки. Я все вижу и чувствую, а мои родители, наверное, этого не знают. Как интересно! Я могу видеть, что они делают, а они не могут заглянуть в животик и увидеть, как я машу им ручкой и улыбаюсь. Мне так весело и так хорошо! Мне иногда хочется вылезти из маминого животика ночью, поцеловать мамочку с папочкой и забраться обратно, потому что я еще маленький, а маленьким детишкам положено сидеть в животике. Иногда мою маму навещает бабушка. Она очень нежная и заботливая. Бабушка приносит маме еду, хотя ее и так в доме полно, а еще пеленки и одежду для меня, хотя они еще не знают, кто родится, мальчик или девочка. Мне так приятно, что они все думают обо мне и заботятся. Как же все-таки хорошо быть маленьким ребеночком и сидеть в уютном и мягком животике…

Прошел месяц. Я становлюсь все больше и больше. У меня уже появились любимые блюда, которыми кормит меня мамочка и музыка, которую она часто слушает. А еще мой папочка вчера прислонил ухо к маминому животику и слушал, как я там поживаю. Было так здорово! Я дотронулся рукой до маминого животика и пошевелил пальчиками. А папа сказал, что услышал, как я дышал. Вот глупенький!

Сегодня у мамы не было уроков, потому что ученики уехали на экскурсию, и она пришла домой пораньше. Она открыла дверь и увидела там папу с какой-то девушкой. По-моему, она тоже была нежной и ласковой, как мама, потому что папа обнимал ее, целовал и улыбался. Но мамочке она почему-то не понравилась. Она начала кричать на папочку. Девушка в это время быстро собрала вещи и убежала, а мама с папой стали ругаться. Я еще никогда не видел, чтобы они ссорились. Мама громко кричала и била папочку по лицу. Папа обиделся и куда-то ушел, а мама крикнула, чтобы он больше не приходил. Потом она села в кресло и расплакалась. Мне было ее так жалко. Я так хотел ей чем-нибудь помочь, но не мог. Я тогда решил, что когда появлюсь на свет, я всегда буду успокаивать мою милую мамочку и она никогда-никогда не будет плакать. Ведь я ее так люблю!

Первый раз в ее животике мне стало как-то неуютно. Почему-то заболела левая ручка. Может, это от того, что мама плакала и нервничала? Она вдруг встала с кресла и начала ходить по комнате, а слезы все равно капали из ее глаз. Мне уже захотелось кушать, а мамочка, кажется, совсем об этом забыла. Странно, раньше такого никогда не было. Но ничего, я еще потерплю, главное, чтобы мамочке стало легче, и она помирилась бы с папой.

Сегодня мамочка легла спать одна, папа так и не пришел. Было очень неуютно без него, и я расстроился. А еще мамочка очень плохо покормила меня, съев какие-то сушки, мне было очень тяжело ими питаться, да к тому же они были какие-то невкусные. Скорее бы они с папой помирились… Бедная мамочка, она не может заснуть и снова плачет. Как мне хочется вылезти из животика и обнять ее своими маленькими ручками. Может, ей стало бы легче…

Настало утро. Мама уже проснулась, но все равно лежит на диване. Я опять проголодался. Почему она не обращает на меня внимания, почему не заботится так, как раньше. И где мой папочка, я ведь уже так сильно по нему соскучился! Вот, наконец, мама встала с дивана и пошла на кухню. Может, она меня покормит! Нет, она садится на стул и опять рыдает. Так и хочется сказать ей: "Мамуля, не плачь, ведь у тебя же есть, ведь я же не могу без тебя и очень люблю". Я медленно глажу ручкой ее животик и шепчу ей нежные слова. Как жаль, что она ничего не слышит…

Мама открывает ящик, что-то берет и щелкает зажигалкой. Интересно, что она дела…Тьфу, я задыхаюсь. Что это, Господи, какая гадость! Что она делает! Что это за дым! В маленьком уютном животике, где я живу, никогда этого не было! Фу! Мне так плохо, дым режет глаза и я кашляю. Мамочка, пожалей меня, что ты делаешь, мне так неприятно. Но нет, она не слышит меня и вдыхает в себя какую-то дрянь. Я расстраиваюсь и начинаю плакать. Мамочка хватается за живот. Ее тошнит. Наконец-то она перестает курить. Но дыма в ее животике так много! Я дую на него и он медленно уходит. А мамочка опять плачет, и я плачу вместе с ней, потому что от этого ужасного дыма я кашляю и у меня начинает болеть сердечко.

Мама покормила меня, но опять, к сожалению, не тем, чем бы мне хотелось. Почему неожиданно все так резко изменилось? Может, я чем-то обидел мою любимую мамочку, но вот чем? Мама не пошла сегодня в школу. Вместо этого она осталась дома и проплакала весь день. Мое сердечко разболелось еще сильнее. Она опять вдыхала какую-то гадость. Мне все больше и больше хочется куда-нибудь убежать из ее животика. Тут стало совсем неуютно. Здесь плохо пахнет, и дым режет глаза, а еще я очень хочу есть…

Сегодня мамочка проснулась рано. Ей не спалось. Она покормила меня чем-то. Было не очень вкусно, но зато это лучше того, что было раньше. Теперь мне хочется пить. Мама, как будто прочитав мои мысли, подходит к холодильнику и достает какую-то бутылку. Она наливает в маленький стаканчик какую-то прозрачную жидкость. Я так рад. Наконец, она вспомнила обо мне, наконец, она будет заботиться обо мне так же, как и раньше. Мама подносит стакан ко рту и резко опрокидывает его вовнутрь. Боже, какая отрава, какой ужасный вкус! Я тут же выплевываю это. Мне очень противно и обидно. Зачем мама так мучает меня, неужели ей все равно, что со мной будет?… Нет, так не может быть. Она любит меня так же сильно, как и я ее. Она не может желать мне зла. Просто ей плохо. Но я все равно не понимаю, неужели ей лучше от того, что она пьет какую-то отраву и наполняет животик, в котором я живу, едким дымом? Как ей может быть лучше от того, что причиняет мне вред? Нет, раньше она была не такой. Неужели так будет всегда? Я очень этого не хочу, я не выдержу этого…

Проходит еще несколько дней. Все стало еще хуже. Мамочка почти не кормит меня, лишь вдыхает дым, пьет и целыми днями лежит на диване и плачет. Мне очень плохо. Часто болит голова и сердечко, иногда меня тошнит. В когда-то нежном и мягком животике стало просто невозможно! Я часто стучу по нему своими ручками и надеюсь отсюда выбраться. Но это увы невозможно. Я задыхаюсь тут. А папочка так ни разу и не навестил нас. Может, он разлюбил нас и мы стали ему просто не нужны? Нет, так не может быть, он ведь так заботился о нас до того, как поругался с мамой. Что же все-таки произошло? До меня нет никому дела. Я сижу и плачу. Мне здесь так одиноко…

Прошло еще несколько дней. К нам приезжала бабушка. Она о чем-то долго спорила с мамой, и бабушка уехала от нас вся в слезах. Чем мама ее так обидела? И поругались они из-за ерунды. Сначала они просто мирно беседовали, а потом мама сказала всего лишь одно слово и бабушка заплакала. Я вообще ничего не понимаю. Что же она сказала?… "Надо делать апорт" или "аборт"… А, точно не помню, да это и не важно. Разве может быть что-то хуже, чем вдыхать дым и испытывать тошноту от дурацкого напитка? Скорее бы мама взяла себя в руки, со всеми помирилась и все было бы так же хорошо и спокойно как раньше…

Мамуля опять проснулась рано и забыла покормить меня. Но я больше не плачу. Я привык, что на меня не обращают внимания. Мама оделась и куда-то пошла. Она шла и плакала, а прохожие оборачивались в ее сторону и о чем-то шептались. Мама подошла к какому-то неизвестному зданию. Перед входом она перекрестилась и повязала на голову платок. Внутри было много людей. Некоторые ставили свечки, некоторые молились. Мамочка взяла свечку, поставила ее перед иконой и стала кого-то умалять, чтобы он ее простил, что она не хочет что-то делать, но у нее нет иного выхода. Как странно мама себя ведет, она раньше никогда не ходила сюда. Странное место, но оно мне нравится. За что же мама просит прощения? Может, за то, обидела меня и не покормила? Неужели, она одумалась и вернется к папочке? Неужели все еще может быть хорошо?… Наконец, мамочка закончила молиться и вышла из здания. На улице она сняла платок, положив его в сумочку, поймала машину и куда-то поехала.

В машине меня начинает укачивать. Сильно кружится голова. Мне снова плохо. Наконец, машина останавливается и мама выходит у какого-то здания, еще более странного, чем первое. Вокруг бегают люди в белых халатах и в смешных колпаках на голове. Но мне почему-то страшно и я сжимаюсь в комок. Мама входит в здание и идет куда-то по длинному коридору. Она подходит к человеку в белом халате, он берет ее за руку и ведет в кабинет. Там стоят еще два врача. Внутри кабинет весь белый, посредине стоит что-то вроде кровати, а над ней горят лампы. Я начинаю боятся еще сильней. Мне так страшно, мамочка… Почему-то снова начинает болеть сердечко…

Врачи сажают маму на эту странную кровать, которую они называют "операционным столом", закрывают дверь в кабинет и начинают к чему-то готовиться. Один из врачей приносит железный поднос, на котором разложены зловещие предметы: какие-то ножи и огромные щипцы. Господи, что они собираются делать?… Что все это значит, что делает здесь моя мамочка?… Она захотела напугать меня? Не надо, любимая моя, я и так уже очень напуган. Я так хочу скорее родиться, подрасти и помочь тебе, только не давай этим врачам ничего со мной делать, прошу тебя, ведь я так сильно тебя люблю!…

Неожиданно врач берет шприц и что-то колет моей мамочке. Через несколько минут она засыпает. Но я не сплю, я все вижу, все чувствую… Врачи берут в руки свои зловещие инструменты и склоняются над мамочкой. Боже, что происходит?… Почему мне так страшно, почему у меня текут слезы и так щемит мое маленькое сердечко?… Отчего так пугающе горят эти лампы, а их свет будто прожигает меня насквозь? Что задумали эти люди в белых халатах, к чему они так готовятся и зачем они усыпили мою мамочку?… Она же ведь никогда бы не допустила, чтобы со мной сделали что-нибудь плохое, она ведь любит меня…

Вот врач берет щипцы и погружает их в мамочку. Господи, они уже около меня! Я сжимаюсь еще сильнее, чтобы они не достали меня. Но они все-таки задевают мою ножку и из нее сочится кровь. Боже, как же больно… Я хватаюсь за свою ножку и пытаюсь как-то остановить кровь. Но все бесполезно - рана слишком глубока… Как могут они протыкать мою нежную кожу своими железными щипцами. Мне ведь так больно, почему они такие жестокие и бессердечные?… Мамочка, где же ты, почему ты спишь и не остановишь их?… Я лучше останусь в этом грязном и дурно-пахнущем животике, но я не хочу умирать… Не надо пожалуйста…И я снова плачу, а безжалостные щипцы наносят мне следующий удар, на этот раз в беззащитную грудку…

Крови все больше… Я чувствую, что умираю…Как же мне больно, Господи, зачем они так поступают со мной, в чем я виноват?… За что мне такие мучения?… Я уже не плачу - я кричу, хотя сил все меньше и меньше, и я чувствую, как жизнь постепенно уходит из меня…

Вот щипцы появляются вновь. Я из последних сил кидаюсь на них, но сталь намного сильнее моих неокрепших маленьких ручонок. Щипцы перехватывают мою тоненькую шейку и тянут наружу. Сопротивляться и плакать нет сил. Меня все равно никто не услышит. Я задыхаюсь, кровь брызжет из моего тела. Врачи извлекают меня из маминого животика, но я уже мертв…

Врачи равнодушно смотрят на мои останки и без зазрения совести кидают их в мусорное ведро, а маму, спустя некоторое время, перевозят в другую палату. Скоро она проснется и пойдет домой. Все будет как раньше, лишь меня уже никогда больше не будет в ее животике, я никогда не рожусь и не подрасту… Я навсегда останусь здесь, в мусорном ведре… Я никогда не смогу обнять ее, прижать к себе и поцеловать. Я никогда не пойду в садик и в школу… Моя мамочка никогда не увидит моих первых шагов, не услышит моих первых слов и никогда так и не узнает, как сильно я ее любил…

Я - ребенок, не родившийся на свет.

Я - безродная душа по кличке Нет.

Я - колючий холодок в душе врача.

Узелок, людьми разрубленный сплеча.

Пусть же будет вам легко, отец и мать,

Жить, как все, и ничего не понимать…

Всё равно я вас люблю сильнее всех,

Даже если вы забыли этот грех.

Кто готов постоять за других, должен ездить в автобусе.

Мужчина должен любить трёх женщин:

1. Ту, которая родила его.
2. Ту, которая родит ему.
3. И ту, которая родится у него.