август подарит нам лимонные таблетки.

дорогами в верх, растите, мальчики и девочки. растите в себе стойкость и непоколебимую веру. пудрой скройте морщины будних дней, как мне и ей, ему и кому-то ещё, приходиться скрывать реальные космические станции.
фракции и функции.
всё такое зыбучие\тягучее и, вычурное. а над головой мысли складываются в млечный путь. пути\дороги, мои избитые ноги и сорвавшийся с карниза, голос.
знаешь что, всё гораздо проще, чем кажется. в моих глазах, всё начинается безобидно, невинно и весело, да так, что хоть вешайся.
столько было мерзкого тогда. сейчас, во снах\глазах, я вижу эти руки и слышу, как ты смеёшься. как сильным своим чем-то, укрываешь всю, будто щитом. и не страшно даже думать, что бывает страшно. потому что нет ничего. нет ничего важнее "засыпать и просыпаться". едва касаться, улыбаться и плакать. рыдать. реветь. истерить. разбрасывать по комнате вещи и ненавидеть тебя за эту силу, которой ни я, ни даже сам Экзюпери не придумал названия.
но всё это лишь мысли в глазах, снах и над головой. на самом-то деле, между мной и тобой стены да лабиринты. где оборачивается всё крахом, и, удержав сейчас, буду зализывать раны. утром, весною, следующего года. когда будет заканчиваться 47-ое воскресение. когда порох выйдет порохом, и мы наконец обо всём забудем. и изредка вспоминать, потом - понимать, что где-то кто-то сейчас нужнее. ведь, твои дали - не мои доли, нет воли и голоса. где ретро киноленты и фонари. крыши и вышки. вспышки. соль и сода. водка и перец. а мне бы потянуть за тонкие спирали общих сливных реальностей и, остаться с тобой навсегда. я отчётливо вижу то самое, как оно могло бы быть, рисую его для себя, и, пытаюсь скрыть. ото всех. только так, всё что угодно, но… давай никому не расскажем, как это было.
просто иди, просто не оборачивайся.
скоро всё закончится. скоро я телепортируюсь. всё будет х о р о ш о

о, если я найду от себя ключи до завтрашнего утра,
быть
мне happy bon bon.

я слишком давно не писал о светлом, хлопчато.бумажном.
о том, как по жилам течёт вера и уверенность в том, что деньги придумали клоуны. я так дано ничего тебе не посвящал.
так давно в забытом небытие. существую вороной в воронке из которой струится кровавая рвота. надо же, почти как у "слота", и даже в рифму. и без знаков препинания, у "слота" не так, кстати.
значит - не плагиат.
мои тик-так сплясали танго, сбились с привычного ритма венских вальсов и, запутали меня окончательно.
а люди оттачивают джайв и дружат с текиллой\белисом\и ещё что-там забодяженным с водкой.
возможно, я неправильно написал несколько слов в предыдущем предложении, мозила их подчёркивает. итак. что я стремлюсь себе доказать последние пол года? - что полы под нашими ногами - разные. и твои паркеты с моим линолеумом не желают идти на компромисс, выстеливая ламенат\ламинат не знаю, мозила всё равно подчёркивает.
так вот, меня переполняет всепоглощающие чувство апокалиптического похуизма. ручаюсь, если сию же секунду надо мной пролетит розовая летающая тарелка, оттуда будет выглядывать зелёный недочеловек и орать на испанском\итальянск­ом\французском что-то вроде: "Амиго у меня отсосали!Завтра быть концу света!". я просто подумаю о том, что хочу есть.
я разучился подобающе и со вкусом излагать мысли. наполнять их красотой и смыслом.
сочинять свои бездарные стишки и умиляться ленивым кастрированным котам.
мне кто-то нужен. определённо. кто-то из ряда вон. что бы зрачки выпали, и обратно залезать быть может и захотели бы, но увы.
чтобы интерес и любопытство паром из ушей. чтобы потливые ладони и смычок выскальзывал. чтобы писать, и посвящать, и всё время думать. чтобы гадать и нервничать. чтобы удивляться и удивлять. чтобы не спать\не дышать\ не лала.
и когда такое было? - ни разу в жизни, амиго.

атуталёр реальному, меня заебали страницы поношенной книги собственной жизни.
я даже писать о них не желаю, лучше придумаю себе happy bon bon.

с талантливым мальчиком, на кассете, в пачке, без ланча и денег.
решено, хэллоу банджоу, Америка, хиппи без хипстеров, твистеров и ваших дешёвых "я курю, бухаю, трахаюсь и башляю рублями в бутиках Галереи". забейте, забейтесь. не обессудьте.
разбивая зеркалки и ваши цветные картинки, шнурки меняя с белых на красные, разные такие, не блатные вовсе, простые и светлые, простые и тёмные. и менять мне погоду на воду резона нет. какие странности, ваши далёкие сладости, все такие важные и сами по себе.
глупые. мерзкие. любимые. люди. не обессудьте.
утилизация пафоса, вынос за пределы космоса. спроса на поднятые носы, взгляды-косые - нет. их, громкоголосые мои демоны выжегают из тел. прохожих, знакомы и прошлых, забытых. небритых и выбритых, а впрочем, не обессудьте.
на мокром асфальте дожди превращаются в пар, и солнце тому причина. моя балерина - причина живых фотографий стихов неизвестных, созвездий, галактик, историй. слишком просто, и острый кинжал не вонзить в это сердце, стараюсь быть в танце. стараюсь быть дверцей. открытой, по возможности. входи, не злись, не кричи. я плохо пишу, кривовато рисую. но буду расти. прости. мне страшно. бывает. страх быстро сгарает в источниках апельсинового сока. и, люди, давайте без стока друг друга.
всё есть\всё будет. не обессудьте.

когда йодом лечат мосты, остаётся только ждать.
весны.
которая угнетающими своими нитями, обещаниями нечаянных, залётных шелкопряд, плетёт свои белые\прозрачные лилии.
когда ты уходишь от кого-то, хочется вздохнуть йодом, которым лечат мосты и, остаться весной, в зиме.
но тромбы перекрыли. всё. кислород не поступает и я вижу вместо тебя, тебя.
всё остаётся на местах, просто я виновен в том, что изменил. тебе. не в том смысле, что изменил тебе не с тобой, а в том, что изменил тебе с тобой, именно с тобой.
я бравый изменщик, лицемер и циник.
назови меня падалью, тварью.
так будет лучше.
я ведь изменил тебе с тобой.
я был очарован тобой не тобой, и протянул белый флаг.
прости меня.
обещания тонкой иглою, в запястья с разгона
загон на загоне, разгонит былое " ошибся "
я лишился чего-то, решился сознаться
осознать и признаться: жалеть- не жалею
робею пред самим собою и понятия не имею, что делать дальше.

Мисье Порш, отличался парадоксальным свойством обходиться без любимого человека.
Исключая сжатое от боли сердце и, потливые ладони.
Легко и просто. Просто и легко.

Не.читабельный я. Не. читабельный ты.

как бы не старался, а любить - это как-то совсем уж не в моём вкусе. я желаю отдать ей всего себя, всего, без остатка.
ей, проказнице любви, не требуя сдачи. но. альтруистическое начало во мне - сдохло ещё при рождении.
я искренне сопереживаю себе самому и отчаянно пытаюсь создать видимую привязанность, чувство.
такой не ловкий, такой пугливый и в то же время непробиваемый, решительный, лёжа на спине и сверля расплывчатым взглядом потолок,
убиваю в себе истину и тянусь пальцами к твоим плечам.
запутанный, ложный, непостоянный, продрогший.
продавец cheep happynes.
скурил две сигареты, как дурак, пялясь на солнце и улыбаясь.
не думаю, отказываюсь думать.
стань человеком - морфием, и я сдамся.
вроде бы, должно быть, предположительно влюблённый.
а на деле-то, просто зацепился.
ненавижу.

успокойся.
одному надёжнее.

-
когда-нибудь мне захочется и в твои двери штормом ворваться.
руки в верх, сдайся сразу и, я исчезну.

люблю людей, ненавижу в количестве, непонимании, глупости.
могу предложить послать ко всем чертям всех значимых, не.значимых, родных.
хотя бы на день.
мой бункер - неотложка спасения, в котором город превращается в млечный путь.
вырываем с корнем привычное, сжигаем на костре собственное тело, возрождаемся из пепла и, совершаем революции.
выбор всегда за ч е л о в е к о м

пить Петербург колодцами.
а я пытаюсь согреться, спрятав под рубашкой птицу.
я просто устал теряться в переходах, случайных прохожих.
мимолётные связи.
короткие гудки.
разговоры о пагоде.
люди - таблетки. люди - вирусы.
а я рисую миры - мосты разводные и щурюсь о тусклого солнца, и купаюсь в акварели, и шныряю по переулкам. выдуманные города - невидимки, где мои набережные, булочные, запах корицы и, твоих волос.
да я понятия не имею какими они должны быть.
какой должен быть ты.
какой должна быть она.
я. не. имею ни. малейшего. понятия.
мне стоило родиться сказочником. детям, определённо нравились бы эти сказки.

­ ­
Дуры путают дороги. Поезда не кончаются. Роли не сыграны. Грани не найдены. А кажется - пропасть.
Обрываются звонки телефонные. Перепонки, надрывные возгласы. Брось. Молоды-молоды.
Живите да радуйтесь. Сигареты, спиртное. "Люблю", " да пошёл ты", " останься", "прощай", "вернись, милая", "лживая тварь".
А я всё рисую. То, не зная что.
Моя чужая натура, лишняя, сухая, смирная. Как в космосе песчинкой растворяясь, я ищу города - невидимки, в которых останусь.

ну пожалуйста, случись со мной уже наконец.

влипнуть бы в небо, или лучше опасть на землю спелой брусникой.

Ночная полоса. Миля за милей, и только двадцать и один метр в поле зрения.
Темно, душно. Не исчисляемое расстояние. Дифференцируемо, относительно, слепо.
Вперёд, дави, раз уж начал.

Два из трёх. А я просто прошу заткнуться. Не появляться. Не напоминать. Довольно.
Дымом в бездну. Снегом в верх. Слепо по дороге. Две полосы, одна пропасть.
И мне надоело это чувство. Разрывающее, неуправляемое. И человеческий разум не найдёт тому объяснения.
Ловя ночные огни, жадно цепляясь за воздух, вперёд, 290 и 3 по встречной.
Кануть в небытие на три доли секунды. И вот, стёрто, и написано снова.
Сколько можно меня мучить?… Нет, не так. Сколько можно себя мучить? Себя.
И меня тошнит от всего, что прибывает рядом с тобой. Вплоть до ветра, проносящегося мимо, и спустя двадцать столетий, прибывшего ко мне. Развивая пряди волос, заставляя лёгкие сжиматься от пронзительной, но в то же время пустой боли.
Я нем. Кричу беззвучным криком высоких частот. Тех, что не достижимы для тебя, никогда. Или же..?|
Просто тень. По дороге углом в 90 градусов, на прямую, к огням.
К своей, серой жизни, где нет места неровному, частому сердцебиению. И даже высший разум не способен описать это состояние. Я больше не хочу принадлежать своей безграничной фантазии. Но по прежнему хочу остаться рабом своей мечты. Мечты, что одна из тысячи искрится ярко фиолетовым цветом. Вспышка, и я вновь не в силах сопротивляться. Зачем? Стоит лишь принимать близко..к сведению, а не к сердцу, которого, как сказала один молодой художник из прошлого- у меня уже нет. Он соврал. Определённо соврал, иначе, двигаясь с башенной скоростью, на встречу неизвестному, мне бы не хотелось так пронзительно кричать. Кричать от того…от того самого.

Во время, подобно этому, невольно задумываешься о том, что наш язык- ничтожен.
Ибо слов, тех самых, красноречивых слов, что тесно переплетаются с мыслью - просто не существует.
Но…именно по этому, рождается ещё одна причина…. а именно…продолжать искать. И однажды,
ночная дорога, уступит ласковому рассвету, и человек, что не мог написать, или же молвить хоть слово, создаст целую рукопись, в которой каждая строчка, будет несомненно иной, не такой, как раньше, неся другой смысл. Смысл, не понятный для многих, что не важно, главное… понятный для вас.

И только теперь, мне безумно жаль, что я, не такой как они.
Умоляю, заткнись.

И не пытайся вычислить. Я сделаю это самостоятельно. Просто, что бы разорваться окончательно.