Не молчи. Говори бред. И я найду в нём смысл

расстояние ничего не портит.
частота встреч ничего не портит.
мнение родителей ничего не портит.
даже ядерное оружие ничего не портит.
всё портят только люди…сами

хей, давай сыграем, парень, по правилам другого мира, где ты и я незначим ничего

Дисморфофо́бия (Morselli E., 1886; δυσ — нарушение, расстройство, μορφη — лицо, наружность, φοβοσ — страх; греч., так же известное как дисморфобия и иногда упоминаемая как телесная дисморфия, телесное дисморфическое расстройство и просто — дисморфия, по-английски — body dysmorphic disorder (BDD)) — психическое расстройство при котором человек чрезмерно обеспокоен и занят незначительным дефектом или особенностью своего тела. Обычно начинается в молодом или подростковом возрасте. Частота встречаемости среди мужчин и женщин примерно одинакова, сопровождается высоким риском самоубийства по сравнению с другими расстройствами психики. Больные могут жаловаться на несколько определённых «дефектов», один «дефект», неопределённую особенность или внешний вид, при этом страдают важные стороны жизни больного — способность работать, нормально функционировать в обществе, обслуживать себя. В тех случаях, когда идеи приобретают характер бредовых, с утратой критики и соответствующим поведением, целесообразнее говорить о бреде физического недостатка

судороги сердца. ежедневно. ломает ребра изнутри. каждый час. холодные, трупными пятнами покрытые синие руки, вспарывают плоть, выворачивая кишки, накручивают их на пальцы. несколько раз в неделю. это все бабочки, которые живут в моем животе

Твои руки, лаская, коснулись груди,
И голос мой крикнул: "Эй, погоди! "
Но ты не оставишь, то что ты начал,
И вот уже я лежу на кровати.

Ты руки связал мне, чтоб я не брыкался,
В ловушку любви я все же попался.
И вот ты во мне, кричу я от боли,
Скатилась слеза, супротив моей воли…

Ты плавно её языком всю слизал
И с нежностью мне на ушко сказал:
-"Прости, дорогой, боль уйдет уже вскоре,
Познай же, Хибари, любви моей море! "

Ты двигался резко и стоны вкушал
Того наслажденья, что я познавал.
Затем ты низвергся и чуть простонал,
И подле меня на кровать ты упал.

Ты крепкой рукою меня притянул,
В объятиях неги я сразу заснул.
На утро, проснувшись, тебе я сказал:
-"Люблю тебя, Дино, ведь ты это знал?"

- воспоминания? какие воспоминания ты так трепетно хранишь? не ври! ты нашёл себе мальчишку уже на третий день, как мы расстались!
- а ты за мной следишь?! - срываюь на крик. - а что, я должен был убиваться, когда ты ни с того ни с его просто кинул меня, даже не объяснившись?! обойдёшься!
- значит и не особо страдал, раз так легко нашёл мне замену! - ты тоже начинаешь кричать, но всё ещё сжимаешь мою руку. тщетно пытаюсь её вырвать.
- я тогда ещё старался себя беречь! мне было больно! больно, понимаешь?! чёртов урод! а он любил меня! любил безкорыстно! даже прощал, что я трахаюсь с тобой! и он уважал меня! не считал шлюхой! - от гнева снова перебивает дыхание, становится жарко. - отпусти меня! - но ты только сильнее сжал мои пальцы.
- а какого хрена ты тогда спал со мной все эти пол-года, а?! если тебя, принцесску, было кому любить?! - ты дёрнул меня за руку и впился взглядом в глаза.
- а я трахаться люблю! ясно тебе?! это всё, что ты умеешь делать, так почему бы не воспользоваться?!
- заткнись!! - ещё более ощутимый рывок. невольно я оказываюсь ещё немного ближе к тебе. - заткнись и прекрати лгать, Уру!
- только что я был "Кою"! - прищуриваюсь, тяжело дышу. - куда это твоя нежность подевалась?!
- не заслужил нежностей! ты и в правду шлюха! - поджимаешь губы. вдруг проскальзывает идиотская мысль, что это для того, чтобы не заплакать.
- мы, кажется, давно это решили! что это с тобой, великий Аой? скучаешь по шлюхам? - улыбаюсь.

- нет! я скучаю по Кою! мой Кою - не шлюха! это не ты! - выплёвываешь мне это в лицо. твои ноздри гневно раздуваются. и я понимаю, что это - самое жестокое оскорбление, что я от тебя слышал. подступившие вдруг слёзы противно щиплют глаза.
- а ты не думал, что сам сделал меня своей шлюхой?! своей собственнной шлюхой! ты не думал об этом, Юу?! - мне хочется плюнуть тебе в лицо. осознание, которое я так долго не подпускал, вдруг со всей мощью обрушилось на меня. - я тебя ненавижу! ненавижу, чёртов озабоченный ублюдок! - мне, всё-таки, удаётся выдернуть руку из твоей и я резко встаю. от этого голова дико закружилась. на мгонвение я опустил на тебя глаза и замер.
никогда раньше я не видел твоих слёз. я вообще всегда был уверен, что ты не способен плакать. но ты сидишь на этом перемазанном мной кафеле, чуть отвернувшись и твои щёки отчётлево блестят.
- прекрати. это не пдействует. ты жалок. намного более жалок, чем я. - поражаюсь, на сколько презрительным вышел голос. хотя, на самом деле, мне стало тебя жалко. ты сжимаешься от этих слов. резко поднимаешь руку и одним рывком роняешь меня.
- идиот. ты назвал меня по имени.. - тихо, сдавленно. да что же это такое?!
- маленькая месть. - язвительно щурюсь. - Аой, отвали. правда. если ты не перестанешь, боюсь, не смогу с тобой больше спать.
- ты правда идиот?! ты что, не понимаешь, что я серьёзно?! с какого, интересно, хрена, я бы стал всё это говорить?! - чувствую, как ты ненавидешь себя за эти слёзы.
- не кричи! вот и мне интересно, с какого хрена весь этот бред?! ты не смеешь на меня кричать! - за это короткое время я уже серьёзно испугался сорвать связки. - не смей ко мне прикасаться! отпусти меня!! - не смотря на все мои старания, твоё лицо слишком близко к моему. я даже чувствую твои тяжёлые выдохи. - отодвинься!
неожиданно резко твоя рука хватает меня за затылок и притягивает. на мой рот вдруг падают твои губы, глубоким поцелуем. я пытаюсь вырваться, сжать губы, но твой язык раздвигает их, властно скользит к моему и я сдаюсь. чёрт, и правда шлюха!.. секундный проблеск сознанья - я со всей силы толкаю тебя в грудь. на мгновение ты от меня отрываешься и снова целуешь. с какой-то дикой, животной нежностью. как раньше… вторую руку ты кладёшь мне на шею, прижимаешь к себе и я чувствую, что ты дрожишь. неожиданно резко твоя рука хватает меня за затылок и притягивает. на мой рот вдруг падают твои губы, глубоким поцелуем. я пытаюсь вырваться, сжать губы, но твой язык раздвигает их, властно скользит к моему и я сдаюсь. чёрт, и правда шлюха!.. секундный проблеск сознанья - я со всей силы толкаю тебя в грудь. на мгновение ты от меня отрываешься и снова целуешь. с какой-то дикой, животной нежностью. как раньше… вторую руку ты кладёшь мне на шею, прижимаешь к себе и я чувствую, что ты дрожишь. да что там, меня самого трясёт. я не хочу этого поцелуя, не хочу этой лжи. я не хочу вспоминать… не хочу!
- я не хочу!! - снова отталкиваю тебя, трясущейся рукой вытираю рот. - я в жизни тебе не поверю, ясно?! не будь такой сукой! не заставляй меня вспоминать! я любил тебя, понимаешь?! ты хоть знаешь, что это такое?! я-лю-би-л-те-бя! но ты сам ушёл! не сказав ни слова! если на столько меня не уважаешь, так хоть пожалей, скотина бессердечная! - от крика голова идёт кругом и начинает подташнивать. клёвую я парням в гримёрке устроил развлекуху.
ты молчишь, смотришь на свою ладонь, сжимающую мой манжет. инстинктивно дёргаю руку, но сил совсем нет.
- прости… - свистящий, почти не слышный шёпот. - прости, Кою…
- не смей пачкать моё имя своим ртом… - обессиленно откидываю голову к стене. - и отпусти меня, пожалуйста… - с изумлением вижу, что твои пальцы разжимаются. на крае манжета несколько малюсеньких красных пятнышек. ты поцарапал ногтями ладонь. но это не вызывает никаких эмоций. - я беру недельный отпуск. передай парням. ты же всё им рассказываешь.. - но даже не пытаюсь встать. только надеюсь, что уйдёшь ты. ты же всегда так поступал.
- у меня сердце так бьётся… что сейчас остановится… - по-детски обиженный голос.
- да что ты. какая прелесть… я сейчас заплачу.
ты резко встаёшь и поворачиваешься ко мне спиной. давно пора. но ты останавливаешься у дверей и вдруг со всей силой бьёшь кулаком в стену. я машинально отмечаю ещё несколько капель крови.
- прекрати. ты гитарист. береги руки. - совсем равнодушно, чуть повернув голову в твою сторону.
- господи, какая же я мразь! - ещё один удар в стену. я вздрагиваю. - ненавижу!! как же я себя ненавижу! как я мог?! - ты невидящими глазами смотришь на лениво стекающую по кафелю красную капельку. - урод! ублюдок! я делал тебе так больно! и ты никогда меня не простишь! ни-ког-да! - каждую фразу ты заканчиваешь новым ударом. мне становится страшно. я никогда тебя таким не видел. - господи, ну как мне тебе доказать?? как вымолить прощения?! ты нужен мне, Кою! нужен! - ещё более сильный удар. кровь уже брызжет, я вижу, что кожа с костяшек содрана ужасными бордовыми пятнами. это порализует меня. - нужен! - удар. - НУЖЕН!! - ещё один. ПЕРЕСТАНЬ!!! мне страшно!!! прекрати сейчас-же!!! - от собственного визга закладывает уши, я зажимаю голову руками и прячу её в колени.
и настаёт тишина. звенящая, пугающая тишина. кажется, что ты совсем не дышишь. я - точно. рёбра сковала острая боль, перед глазами всё поплыло. через мгновенье.. хотя, возможно, через час. я почувствовал твои липкие ладони на своих плечах. с трудом заставил себя поднять голову и открыть глаза. и увидел твои разбитые, уродлевые руки. а я так их любил!.. я не хочу смотреть, не хочу знать, какое у тебя выражение лица. и просто замахиваюсь и бью тебя в скулу. от страха. от шока. ты отшатываешься, но не падаешь. я отчаянно жмурюсь.
- ещё раз.. ещё раз напугаешь меня… назовёшь шлюхой.. обидишь… - слёзы, наконец, вырываются, выходят всхлипами. - ещё раз…
а ты просто обнимаешь меня. прижимаешь к себе изо всех сил, гладишь по волосам. ты стоишь передо мной на коленях. перед собственной шлюхой. гладишь по голове, дрожишь и тихо плачешь.
- не смей реветь… - всхлипываю. голоса совсем нет - какое-то сипение. - ты не имеешь права… - шмыгаю носом. - это я должен… я же не плачу… - зажмуриваюсь, но слёзы всё рпавно текут. - я же не…
- не плачешь… - такой-же слабый сдавленный шёпот. - ты сильный.. ты не плачешь… я знаю… - слышу, как ты стараешься улыбнуться. - ты нужен мне…
- ненавижу тебя.. - совсем не искренне и мои руки непроизвольно ложатся на твою спину. - ненавижу…
- знаю… - короткий поцелуй в шею. - знаю… и я себя ненавижу…
- я не уверен, что смогу тебя простить… когда-нибудь… - и вдруг понимаю, как мне хочется тебя простить. как хочется снова поверить. - шлюх этому не учат.
- не говори так!.. - сжимаешь меня ещё сильннее, так, что я боюсь задохнуться. но я не отстраняюсь. - не говорит так, умоляю… я… я не знаю, что дожен сделать.. прости меня, Кою… прости.. прости… - твой шёпот сбивается на выдохи, ты повторяешь это слово, как завелённый.
- не могу.. правда не могу.. - провожу руками по твоей спине до подрагивающих плечей. - но я попытаюсь…

ты втаптываешь меня в грязь, даже когда целуешь. ты целуешь меня сам, но никогда не закрываешь глаз. говоришь, что глаза закрывают, когда любят. ты меня не любишь. просто кидаешь ледяным голосом "шлюха" и уходишь. и не оставляешь хотя бы надежды, что на всегда. в этом тихом, почти шёпоте нет даже презрения. просто констатация факта. я - шлюха. безропотная и безвольная, когда ты рядом.
и я остаюсь. в холодных гостиннечных простынях, на холодном кафеле туалетов, у обшарпанных стен парадных - ты оставляешь меня там, где захочешь. захочешь меня.
и я остаюсь. совершенно один. слёзы давно кончились. высохли. как и жалость к самому себе. как и любовь к тебе. осталась только всепоглащающая страсть. болезненная, вымученная, какая-то истеричная. вспышки сладкого самоуничтожения. но ты удовлетворяешь её только тогда, когда сам захочешь. и моё согласие совершенно тебя не интересует. иногда ты не смотришь на меня неделями. иногда боль во всём теле от твоих грубых ласк не успевает даже поутихнуть. ты же знаешь, что я всегда соглашусь.
а я схожу с ума, когда мы стоим на сцене. ты так близко, плечо к плечу, спина к спене. твой запах заглушает все остальные. твоя кожа горячая и влажная от пряного пота. и я изо всех сил сжимаю гриф, кусаю губы. чтобы не сорваться прямо там. не начать умолять тебя, стелиться в ноги, виться по твоим плечам.
и я всегда соглашусь, безропотная шлюха. моё дело маленькое - раздвинуть ноги пошире и громко стонать. и выполнять все твои приказы. "разденься", "ляг", "повернись", "возми в рот". это всё, что требуется от куклы. и я ложусь, раздеваюсь, беру. и нечего себя жалеть - я сам этого хочу. так, что меня трясёт крупной дрожью, руки перестают слушаться, рот переполняется тягучей слюной. я судорожно борюсь с бесконечными застёжками, шнурками, завязками.
ты почти никогда не раздеваешься.
я кричу под тобой, вбиваю тебя в своё измученное, изтерзанное тело, царапаю твою спину, руки, шею, всё, что попадается. ты никогда обо мне не заботишься. никаких ласк, никакой подготовки. просто разворачиваешь меня лицом в стену (в подушки, в пол) или задираешь мои ноги и входишь. сразу и резко. от боли темнеет в глазах. пора бы привыкнуть, но я не могу.
" не рыпайся, шлюха. "
но как я могу не рыпаться? как я могу не прогибаться, инстинктивно стараясь уберечь себя? но через минуту я выгибаюсь и сиплю уже по другому.
" нравится?" - плевок.
не нравится. не нравится, чёртов ублюдок! ты просто сводишь меня с ума!
ты выбил из меня всю гордость, самолюбие, уважение к себе. я не могу смотреть на себя в зеркало.
а помнишь, каким я был до того, как это началось? самолюбивым, улыбчевым. красивым. по крайней мере, я сам считал себя красивым. самым сексуальным. недоступным.
нежным.
я был нежным, помнишь?
хотя, это было ни чем по сравнению с тобой. как ласково ты брал меня за руку, как волновался, если я опаздывал хоть на минуту. как шептал мне в трубку бесконечные ленты нежностей, когда мы не виделись дольше часа. ты был помешан на мне.
и я благодарно купался в этой любви, впитывал её каждой порой.
как это началось? ты помнишь?
я пркрасно помню. каждой клеточкой тела.
ты позвонил. позвал выпить. я побежал, как влюблённая школьница. я и был ею. на тот момент прошло два месяца и одиннадцать дней с того вечера, как ты сказал "всё кончено".
и ты просто схватил меня за руку, затащил в туалет и трахнул. грубо и быстро. я стонал, умолял двигаться быстрее и глубже, вжимался в тебя и призерал себя. мне всегда нужно больше времени. но тебя это не волновало. тогда ты в первый раз оставил меня одного в холоде кабинки, напряжённого, так и не получившего разрядки. просто получил то, что хотел и всё. как же я тогда тебя ненавидел! и как я ненавидел себя. ты ведь знал, что у меня был парень.я вышел на негнущихся ногах обратно в зал, умывшись и чуть пригладив волосы. ты сидел за столиком. и тогда ты впервые кинул мне в спину это "шлюха". шлёпнув по ноющей заднице. тогда я ещё мог послать тебя к чёрт. ты звонил ещё. и ещё. и всегда ядовито смеялся, когда я согласно бубнил что-то в трубку.
потом ты и вовсе перестал предлогать. а зачем? ты ведь заранее знал ответ.
и я снова и снова умоляю тебя, срываюсь на сиплые стоны, кусаю запястья от обжигающей боли. краснею от твоих слов. ты всегда констатируешь каждое действие. ты издеваешься. дразнишь. останавливаешься на середине. и кончаешь всегда в меня. без стонов и дрожи. животное удовлетворение потребности. я - просто средство.
интересно, сколько у тебя таких, как я?
думаю, немного. кто ещё согласится на подобное унижение? кто будет терпеть бесконечную боль, когда ты всухую разрываешь тело, до крови? кто не откажет тебе? только я.
признанный секссимвол Японии. признанный секссимвол группы. кумир миллионов. только пожелай - к моему распоряжению любой. но нет. я послушно встаю на колени перед тобой, нагибаюсь и раздвигаю ноги.
перед камерами, на сцене ты всегда играешь моего друга. говоришь, что заботишься обо мне, даже немного больше, чем об остальных. что-ж, это так и есть. в каком-то смысле. и я улыбаюсь в ответ, хлопаю тебя по плечу. я очень хороший актёр. хотя иногда всё тело так болит, что даже сесть невозможно.
и в правду шлюха.
а я меняю парней, как перчатки. ни один не задерживался дольше трёх недель. и я их не виню. зачем человеку красивый парень, который не даёт? а я не могу спать с кем-то ещё - ты просто не оставляешь физической возможности.
но только ты можешь дать мне то, чего я хочу - животный, сумашедший, неконтролируемый секс.

и вот ты снова подходишь. спокойно и плавно. на секунду я сжимаюсь от исходящей от тебя опасности. ты заглядываешь мне в глаза и еле заметно киваешь в сторону студийной душевой. и у меня что-то отключается - я послушно киваю. ты уходишь первым. это условие. я должен войти минут через семь. зачем тебе эти предосторожности? можно подумать, ты не рассказываешь парням, как трахаешь меня до полусмерти, когда пожелаешь, во всех подробностях. представляю, как вы ржёте с Руки и Рейтой. от этой мысли слегка передёргивает. но я понимаю, что не смогу не пойти. дожидаюсь, когда все отвлекутся на свои дела и крадусь к заветной двери. но в последний момент замечаю косой взгляд Ютаки и ухмылки Таки и Акиры. вот и подтверждение моим догадкам.
открываю дверь и проскальзываю в полумрак душевой. не успеваю даже вздохнуть - сильные пальцы хватают меня за волосы и заставляют опуститься на пол.
- давай. - короткий приказ и мне в губы упирается ргубая джинсовая ткань.
сегодня хорошо - после минета ты чуть легче войдёшь в меня. я послушно расстёгиваю молнию и беру тебя в рот - горячего, твёрдого. ты сильнее сжимаешь мои влосы, от этого на глазах выступают слёзы, и направляешь меня, заполняя почти до горла. стараюсь не закашляться. ты никогда не стонешь. только дышишь тяжело и рвано. мои руки неосознанно крадуться к собственным брюкам, но ты каким-то образом замечаешь это и чуть отдёргиваешь от себя.
- не смей. - со всей силы дёргаешь меня на себя. я, всё-таки, закашлеваюсь.
но я хочу тебя. я вылизываю тебя, ласкаю рукми. я знаю, что тебе нравится, как и что нужно делать. от нахлынувшего возбуждения сбивается дыхание. несколько минут размеренных движений и ты кончаешь мне в рот. я знаю, что нужно проглотить.
- вставай. снимай штаны. - ты касаешься выключателя и маленькую комнатку заливает противный свет. - давай-давай. а я посмотрю. - ухмыляешься. отвратительно. что-то в глубине меня хочет послать тебя и уйти. но в другой глубине всё уже пылает, ноет и требует тебя. по этому я отвожу глаза, не желая видеть твою грязную улыбку и раздеваюсь. - разворачивайся, девочка. ножки-то раздвинь. шире.
упираюсь руками в стену и сразу закусываю плечё. прогибаю спину, подставляясь. чувствую твои всегда прохладные пальцы на бёдрах. они не сжимают, они дразнят. потом ты медленно разводишь их в стороны замираешь.
- что мне сделать? - надменный шёпот в самое ухо. - что? - резковатый толчёк в затылок.
- трахни мнея… трахни, пожалуйста!.. - я начинаю ныть, придвигаться ближе к тебе.мозг отключается, всё сознание концентрируется в узком входе в тело. меня начинает трясти, ведь ты медлишь, только дышишь влажно мне в шею. и я знаю - улыбаешься. - Аой, прошу тебя! просто трахни! я не могу больше!..
- шлюха. маленькая озабоченная шлюшка.
и меня разрывает. словно на части. снова нестерпимая боль, голова кружится. ты двигаешься сразу быстро, рвано, сжимаешь мои бёдра. спиной чувствую твою грудь и это окончательно срывает меня с катушек.

— глубже! умоляю тебя, глубже! быстрее!.. - дыхание превращается в сип, я не могу заставить себя просить тише. бессознательно умоляю тебя, глотаю оскорбления, срываюсь на крики.неожиданно я чувствую твою ладонь на собственном члене. на секунду удивление лишает меня голоса, я сбиваюсь с ритма.- что, нравится? - и снова издёвка.
я только судорожно киваю и толкаюсь в твою ладонь. и, как и следовало ожидать, она тут-же соскальзывает, падает на спину и царапает. громко вдыхаю от шока. но я хочу получить то, чем ты меня дразнил.
- Аой.. пожалуйста… - плаксиво, умоляюще. - пожалуйста, там… - возобновляю ритм, насаживаясь на тебя из всех сил.
- что, поласкать?
- дааа… - я снова вздрагиваю. потому что ты выполняешь мою просьбу. сжимаешь меня, ласкаешь смазанными, сильными движеньями. во рту пересохло, стоять на ногах всё сложнее. хорошо, что ты цепко меня держишь. я понимаю, что вот-вот кончу, наконец-то, в твоих руках, а не от собствееной. а ты наращиваешь темп, до какого-то сумашедшего. - да… да!…
и я выливаюсь на твою ладонь. кожа покрывается муражками, ноги подкашиваются, мне не вдохнуть от накрывшего удовольствия. меня трясёт, оргазм всё не прекращается. и вдруг твоя ладонь проскальзывает по моему животу и пальцы сжимают сосок. я вскрикиваю.
- не кричи. получил удовольствие, а я нет… - и продолжаешь терзать моё тело. я понимаю, что снова возбуждаюсь. - ммм… какая ненасытная девочка…
ритм меняется, ты двигаешься мелденно, плавно, почти нежно. так, как делал это, когда мы были вместе. я совсем ничего не понимаю, даже на секунды забываю двигаться тебе на встречу. твои руки ласкают мою спину и вдруг сухие, горячие губы врезаются в шею. ты царапаешь её языком, чертишь влажную дорожку к уху и кусаешь мочку.

- ч-что.. с.. тобой?.. - дышать просто невозможно, следы от твоих прикосновений горят и даже щиплет.
- не нравится? я могу перестать.. - горячий шёпот. пробираешься языком по изгибам уха между прилипших влажных прядей.
- нееет!… - выдыхаю. понимаю, что если ты перестанешь, я точно умру. - не останавливайся…
так, как раньше… так, как раньше… эта мысль рефреном стучит в виски с каждым твоим плавным толчком. вдруг на глазах выступают слёзы. ты не должен быть нежным! шлюху надо трахать, а не любить!… и вот я чувтвую твою мелкую дрожь, пара мгновений и ты обжигаешь моё нутро. этого так много, что кажется, заполняет меня до отказа. от этого я кончаю во второй раз. ты медленно выскальзываешь, позволяя мне сползти на пол. я никак не могу справиться и с дыханием и с дрожью. я слышу звук застёгиваемой молнии и чувствую, как ты тянешь ко мне руку - как всегда обтереть её о мои волосы. сейчас ты хмыкнешь очередное оскорбление и уйдёшь. и я снова останусь один. в совершенном смятении и с текущими по щекм слезами. но ты медлишь, не прикасаешься ко мне.

вот так посмотришь
все кругом такие замечательные
такие умные-остроумные
и фотографы зашибенные, и стихи пишут, что ах.
и все о них/в них/с ними
и вроде бы проснуться здоровому эгоизму
вроде как я же тоже, как же я
я же вот тоже с фотоаппаратом в зубах, с авторучкой в жопе
а хуй
у меня в гардеробе 4 майки мышиного цвета, и я чудесно так гармонирую себе с бетоном
меня кроет с одной бутылки пива, и я
не-ви-дим-ка
потому и молчу
ибо нехуй.

Чтобы не показаться доступной на первом свидании, девушка Светлана ела банан ложкой

— Я уже умер?-спросил человек.
- Угу, - кивнул демиург Шамбамбукли, не отрываясь от изучения толстой внушительной книги, - Умер. Безусловно.
Человек неуверенно переступил с ноги на ногу.
- И что теперь?
Демиург бросил на него быстрый взгляд и снова уткнулся в книгу.
- Теперь тебе туда, - он не глядя указал пальцем на неприметную дверь.- Или туда, - его палец развернулся в сторону другой, точно такой же, двери.
- А что там?- поинтересовался человек.
- Ад, - ответил Шамбамбукли.- Или рай. По обстоятельствам.
Человек постоял в нерешительности, переводя взгляд с одной двери на другую.
-А-а… а мне в какую?
- А ты сам не знаешь?- демиург слегка приподнял бровь.
- Ну-у, - замялся человек.- Мало ли. Куда там мне положено, по моим деяниям…
- Хм!- Шамбамбукли заложил книгу пальцем и наконец-то посмотрел прямо на человека.- По деяниям, значит?
- Ну да, а как же ещё?
- Ну хорошо, хорошо, - Шамбамбукли раскрыл книгу поближе к началу и стал читать вслух.- Тут написано, что в возрасте двенадцати лет ты перевёл старушку через дорогу. Было такое?
- Было, - кивнул человек.
- Это добрый поступок или дурной?
-Добрый, конечно!
- Сейчас посмотрим…- Шамбамбукли перевернул страницу, - через пять минут эту старушку на другой улице переехал трамвай. Если бы ты не помог ей, онибы разминулись, и старушка жила бы еще лет десять. Ну, как?
Человек ошарашенно заморгал.
- Или вот, - Шамбамбукли раскрыл книгу в другом месте.- В возрасте 23 лет ты с группой товарищей участвовал в зверском избиении другой группы товарищей.
- Они первые полезли!- вскинул голову человек.
- У меня здесь написано иначе, - возразил демиург.- И, кстати, состояние алкогольного опьянения не является смягчающим фактором. В общем, ты низа что ни про что сломал семнадцатилетнему подростку два пальца и нос.Это хорошо или плохо?
Человек промолчал.
- После этого парень уже не мог играть на скрипке, а ведь подавал большие надежды. Ты ему загубил карьеру.
- Я нечаянно, - пробубнил человек.
- Само собой, - кивнул Шамбамбукли.- К слову сказать, мальчик с детства ненавидел эту скрипку. После вашей встречи он решил заняться боксом, чтобы уметь постоять за себя, и со временем стал чемпионом мира.Продолжим?
Шамбамбукли перевернул еще несколько страниц.
- Изнасилование - хорошо или плохо?
- Но я же…
- Этот ребёнок стал замечательным врачом и спас сотни жизней. Хорошо или плохо?
- Ну, наверное…
-Среди этих жизней была и принадлежащая маньяку-убийце. Плохо или хорошо?
- Но ведь…
- А маньяк-убийца вскоре зарежет беременную женщину, которая могла бы стать матерью великого учёного! Хорошо? Плохо?
- Но…
- Этот великий учёный, если бы ему дали родиться, должен был изобрести бомбу, способную выжечь половину континента. Плохо? Или хорошо?
- Но я же не мог всего этого знать!- выкрикнул человек.
- Само собой, - согласился демиург.- Или вот, например, на странице 246 - ты наступил на бабочку!
- А из этого-то что вышло?!

Демиург молча развернул книгу к человеку и показал пальцем. Человек прочел, и волосы зашевелились у него на голове.

— Какой кошмар, - прошептал он.
- Но если бы ты ее не раздавил, случилось бы вот это, - Шамбамбукли показал пальцем на другой абзац. Человек глянул и судорожно сглотнул.
- Выходит… я спас мир?
- Да, четыре раза, - подтвердил Шамбамбукли. - Раздавив бабочку, толкнув старичка, предав товарища и украв у бабушки кошелек. Каждый раз мир находился на грани катастрофы, но твоими стараниями выкарабкался.
- А-а… - человек на секунду замялся. - А вот на грань этой самой катастрофы… его тоже я?
- Ты, ты, не сомневайся. Дважды. Когда накормил бездомного котенка и когда спас утопающего.
У человека подкосились колени и он сел на пол.
- Ничего не понимаю, - всхлипнул он. - Все, что я совершил в своей жизни… чем я гордился и чего стыдился… все наоборот, наизнанку, все не то, чем кажется!
- Вот поэтому было бы совершенно неправильно судить тебя по делам твоим, - наставительно произнес Шамбамбукли. - Разве что по намерениям… но тут уж ты сам себе судья.
Он захлопнул книжку и поставил ее в шкаф, среди других таких же книг.
- В общем, когда решишь, куда тебе, отправляйся в выбранную дверь. А у меня еще дел по горло.
Человек поднял заплаканное лицо.
- Но я же не знаю, за какой из них ад, а за какой рай.
- А это зависит от того, что ты выберешь, - ответил Шамбамбукли.

Каждый раз, выходя из парикмахерской, меня мучает один и тот же вопрос - а зачем меня спрашивали, как я хочу постричься?