Это просто Вьюи блог

— Дерзок слуга или вещи роняет - такого у нас почти не бывает.

— Как же вы этого добились, принцесса?

— Когда-то давно я раба обучала, который был очень упрямым сначала.

Два пальца я сразу ему отрубила и женушку с дочкой убить пригрозила.

Потом на аркане его протащила, раздев догола, сквозь колючки, крапиву,

И молотой соли насыпала в раны. И больше хлопот с ним уже не бывало.

— Впечатляет.

Сотню лет назад этот квартал сгорел дотла. Две тысячи человек погибли в огненном аду, который охватил всё в течении тридцати минут, согласно властям и в течении пяти - согласно очевидцам. Пламя, как выяснялось начало распространяться из жилой квартиры в центре квартала. И только она осталась нетронутой. Квартира оказалась покинута: недавно приготовленная пища была найдена остывающей на столе, карандаш был брошен, строка оборвана на полуслове. Строка того, в значении чего до сих пор сомневаются. Квартира была заполнена полумистическими-полуматематическими заметками. В конце концов, они попали в университет, где и были тщательно изучены. Записи содержали три уравнения. Три уравнения, которые, похоже, относились к механизму. Механизм, который был тремя вращающимися вокруг друг друга идеями. Решение уравнений запускало механизм. Ушло десять лет на то, чтобы разработать теории того, что создатель - полуобразованный семидесятилетний старик, пятьдесят лет проработавший уборщиком - пытался сделать. Ему пришлось разработать собственный математический язык, чтобы сделать половину работы. Десять лет ушло на то, чтобы понять, что машина должна была создать новый Город. Лучший Город. Его формулы были тремя математическими выражениями этики, любви и достоинства. На секунду тогда, этот парень, должно быть, увидел другой мир, открывшейся перед ним. Лучший мир. Хороший Город. А затем проявилась ошибка в его расчетах и целый квартал был уничтожен. Пятьдесят лет, потраченных на то, чтобы разработать математику, которая переделает Город в хорошее и правильное место. И он запорол это и убил сотни людей. А его самого больше никогда не видели.