Когда-нибудь ты все это прочтешь

на самом-то деле у меня все о'кей, ребята,
просто дорожки размыты морским прибоем,
просто меня, как личность, стерли когда-то
одной короткою фразой «я не с тобою».

и я с тех пор никого никак не ревную,
никого не держу и мне ничего не нужно,
я не ищу никакую «душу родную»,
нечеловеческой верности, вечной дружбы…
я идеальный слушатель для несчастных,
в три часа ночи, в сети, на холодной улице,
я утешала людей — и похожих и разных,
а они говорили мне «боже, какая ж ты умница!».
все очень просто, друзья мои, выньте душу,
будьте для всех чужими, по жизни прохожими,
всей добротой и любовью ходите наружу…
вам все еще хочется быть на меня похожими?

на самом-то деле, у меня все о'кей, ребята,
все хорошо, зеркала прямы, я — предельно искренна
я живу как хочу, я делаю то, что надо,
и стараюсь не думать о том, что это бессмысленно.

ведь он не такой как ты.
Ты любишь пиво, а он чай.
Каждый вторник дарит цветы,
Улыбается, что скучал.

А он не как ты, он другой.
Для меня он стена, опора.
Только мне хорошо с тобой.
Очень жаль, что расстались скоро.

Он совсем не такой, как ты.
Между вами сотни планет.
Я ищу в нем твои черты,
Но, а их почему-то нет.

Только он – далеко не ты.
Не забыла тебя за год.
С головою могла б в мечты,
Только он – ну, совсем не тот.

никогда никому не рассказывай о том что ты счастлива

Никогда не меняй достойное на доступное.

Когда-нибудь всех этих понтошлёпок переедет Range Rover. Мой Range Rover.

Вы помните,
Вы всё, конечно, помните,
Как я стоял,
Приблизившись к стене,
Взволнованно ходили вы по комнате
И что-то резкое
В лицо бросали мне. Вы говорили:
Нам пора расстаться,
Что вас измучила
Моя шальная жизнь,
Что вам пора за дело приниматься,
А мой удел —
Катиться дальше, вниз. Любимая!
Меня вы не любили.
Не знали вы, что в сонмище людском
Я был, как лошадь, загнанная в мыле,
Пришпоренная смелым ездоком. Не знали вы,
Что я в сплошном дыму,
В развороченном бурей быте
С того и мучаюсь, что не пойму —
Куда несет нас рок событий. Лицом к лицу
Лица не увидать.
Большое видится на расстоянье.
Когда кипит морская гладь,
Корабль в плачевном состоянье. Земля — корабль!
Но кто-то вдруг
За новой жизнью, новой славой
В прямую гущу бурь и вьюг
Ее направил величаво. Ну кто ж из нас на палубе большой
Не падал, не блевал и не ругался?
Их мало, с опытной душой,
Кто крепким в качке оставался. Тогда и я,
Под дикий шум,
Но зрело знающий работу,
Спустился в корабельный трюм,
Чтоб не смотреть людскую рвоту. Тот трюм был —
Русским кабаком.
И я склонился над стаканом,
Чтоб, не страдая ни о ком,
Себя сгубить
В угаре пьяном. Любимая!
Я мучил вас,
У вас была тоска
В глазах усталых:
Что я пред вами напоказ
Себя растрачивал в скандалах. Но вы не знали,
Что в сплошном дыму,
В развороченном бурей быте
С того и мучаюсь,
Что не пойму,
Куда несет нас рок событий…………………………………………………………………
Теперь года прошли.
Я в возрасте ином.
И чувствую и мыслю по-иному.
И говорю за праздничным вином:
Хвала и слава рулевому! Сегодня я
В ударе нежных чувств.
Я вспомнил вашу грустную усталость.
И вот теперь
Я сообщить вам мчусь,
Каков я был
И что со мною сталось! Любимая!
Сказать приятно мне:
Я избежал паденья с кручи.
Теперь в Советской стороне
Я самый яростный попутчик. Я стал не тем,
Кем был тогда.
Не мучил бы я вас,
Как это было раньше.
За знамя вольности
И светлого труда
Готов идти хоть до Ламанша. Простите мне…
Я знаю: вы не та —
Живете вы
С серьезным, умным мужем;
Что не нужна вам наша маета,
И сам я вам
Ни капельки не нужен.

Живите так,
Как вас ведет звезда,
Под кущей обновленной сени.
С приветствием,
Вас помнящий всегда
Знакомый ваш

—Ты остаешься со мной?
-Остаюсь с тобой? Почему? Мы же всё время ругаемся!
-Ну и что? Я не боюсь тебя обидеть! Ты в две секунды успокоишься и опять примешься выводить меня из себя!
-Вывод?
-Жизнь будет нелёгкой, наоборот - очень трудной…придётся бороться с этим каждый день, но я буду бороться потому что ты мне нужна! Я хочу, чтобы ты была со мной! Каждый миг! ВСЕГДА!

Так и не стал никем

Каждый год более 21 миллиона человек получают общую анестезию. Подавляющее большинство из них спокойно погружаются в сон. Они ничего не помнят. Остальным 30 тысячам таких людей везёт гораздо меньше. Выясняется, что они не могут отключиться, попав в плен явления, именуемого интранаркозным пробуждением. Они полностью обездвижены, не могут закричать и позвать на помощь. Они не спят и осознают происходящее.