февральская

Позабудь обо мне, бесполезно тревожить скелеты
Если умер, так умер. Умей уходя уходить
Начинается осень и ветры стирают бесследно
отглагольные рифмы банального слова "любить"

я вспоминаю тебя,
как вспоминают пропавших без вести.
и тянут память проволокой по жилам.
и ты дорожишь отчаянием
как раньше не дорожила ничем
кроме пары потусторонних глаз,
смотрящих в твои.

разреши мне сегодня уснуть
среди вод при параде молний.
ненавижу твои "забудь".
разреши мне хотя бы помнить.

когда отрывают от сердца то,
что честно считаешь своим,
когда вместо дома на пепелище
видишь лишь серый дым,
когда то ли кровь, то ли радость мощным потоком
бьют из груди, когда безответное чувство сильнее тебя,
и вы один на один, эй, не уходи, погоди,
это всего лишь боль.
счастье - той же природы.
ад - иллюзорный рай.
это всего лишь жизнь -
маскарад, шахматы, бинго.
это - игра. играй.

чувствую себя отвратно

причину этого - не знаю

ну, почему я такая унылая-то?

этим летом я хочу за границу.. у меня такая традиция - каждое лето..хотеть за границу

У подъезда кот лезыт, селый с целным пятныском,
Пломяукал сто - то и посмотлел с тоской,
Я заблосила иглу и плисела лядыском,
Говолю: - Пливет. Ты сто глустный - то какой?
Глазу солстку, он мулцит и на солнце змулится,
На Матлоскина похос влоде бы цють - цють,
Хоцес есть? Я ницего не взяла на улицу,
Ну, посли сколей домой, дам цего - нибудь.
Плинесу его к себе, мама залугается,
Сказет, глязный и ницей, ты с ума сосла,
Я на уско посепцю - пусть он не пугается,
Надо плосто в дус сходить, вот и все дела.
Наколмлю его болсем, а себя - конфетами,
Мягкий ковлик постелю, золтый по клаям,
Завтла в садик мне вставать лано, и поэтому
Спать лозымся. Баю - бай, кисонька моя.

от неё постоянно пахнет лекарством,
я не знаю каким, но я знаю, что это плохо.
нет, ну надо же, сплошь дикарство:
кровь гонять сердцем, дышать бронхами,
и это при том, что никто так не делает;
уже очень, очень, очень давно
не делает так.

нет, не женщина, сущий брак.
представляете, смотрит художественное кино
и ненавидит документальное.
слово `бог` у неё, видите ли, сакральное,
счастья ей хочется персонального,
у неё абсолютно всё, понимаете, всё
неправильно!

я возил её к медицинским работникам
высшего уровня, что уж там, высочайшего!
и лекарственные растворы ей прописывали,
и инъекции, но при виде иглы ей страшно.
вы не ослышались, она умудряется
чувствовать страх!
красный цвет откуда-то водится на губах,
все эти шутки, усмешки, чёрная грязь в словах

и цветы идиотские в волосах.
на дворе двадцать пятый век,
а у неё цветы
в волосах.

…в самых лучших на всём белом свете…
её…
волосах…

Нет, для тебя не осталось яда – я правда рада; давай, звони мне!
Звони мне чаще – мне так приятно услышать звуки полифонии.
Свои же люди мы – не смущайся и не откладывай в долгий ящик!
Я жду звонка.
Подари мне счастье –
послушать Баха.
Звони мне чаще.

Да вы не смотрите, что маленькая,
Что я лет восьми, и косички!
Я вам говорю, что умела летать,
Как бабочки и как птички!
Я помню, как ветер захватывал дух!
Растворяясь в воздушном пространстве,
Я ночь прогоняла, выкрикнув вслух
Признание небу прекрасному!

Мне снится, что снова над морем лечу,
И хочется выкрикнуть в голос!..
Но, вдруг просыпаясь, лежу и молчу…
Как будто мечта раскололась.
Да что вы твердите:
" Мы тоже летали,
и это лишь признак роста!" -
Взрослея, вы только про всё забывали -
Про то, что летать было просто!
Я вырасту - стану большой и взрослой,
Но главного не забуду:
Жизнь без полётов окажется сносной,
Если поверить в чудо!..

К концу июня, Когда холод
И солнца нету, Мы сомневаемся…
А вдруг обманули,
Вдруг. Нас. Обмануло. Лето.?
В периоды острой Нехватки эндорфина
Мы убиваем в душе Скребущих кошек.
Это не то, чтобы просто, Но и не сложно уже.
По ночам джаз…Мы как будто
Стали взрослее. Лежим и мечтаем,
Что кому-то еще, кроме нас,
Может быть на душе холоднее.

Мы же сильные девочки, что нам плакать и голосить?!
На свято место всегда претендентов найдётся уйма.
Не хочет? Не надо! Бери пальто, вызывай такси.
Подрастём и напишем о нём в мемуарах: «Три вялых дюйма».
Мы большие девочки. Больше всех этих помещений.
Пусть стучатся в трубу. И наш адрес отныне таков:
Город стёртых и неотвеченных сообщений,
Улица длинных, не принятых нами звонков.
Мы бродящие девочки из дрожжевого теста.
Мы любой январь проживаем сочным густым июнем.
Ну, полежим под его квартирою в знак протеста,
Зато потом встанем, поправим чёлку и гордо сплюнем.
Мы же сильные девочки. Где хотим, там и плачем.
От кого хотим, от того и рожаем детей.
Мы стольких людей послали к чертям собачьим,
Что теперь даже как-то боязно за чертей.
Мы же взрослые девочки. Мы познаёмся в воинстве.
Проигравший, как водится, ловит с окна манатки.
Если мы говорим о каком-то твоём достоинстве,
Значит, мы уже знаем о каждом твоём недостатке.
Мы хорошие девочки. Мы не гордимся победами.
Мы не строим гробниц в чужих душах, не жаждем Голгоф.
Наши враги всегда с нами делятся бедами.
Потому что нам нравится быть причастными к бедам врагов.

Я звучащая девочка. Я мелодия всех гармоник.
Я сама себе друг, сослуживец, кумир и обитель.
Я маленький, бедный, замёрзший слоник.
Пожалей меня, мальчик, пока никто не увидел.