Пленница терпсихоры.

— Ну не получается у меня это движение, Ольга Ивановна! Я - дура! - сказала я своему преподавателю по народно-сценическому танцу, в 50-ый раз делая одно и то же движение, вся покрасневшая и со слезами на глазах.

— Быстро вытерла все свои слёзы и сопли! Дома маме будешь плакаться! А теперь собралась, пошла и начала заново! - ответила она мне в повышенном тоне.

Это движение по-маленьку начало у меня получаться, я поняла суть его, но дело не в этом. Сидя в автобусе, я одела наушники и начала анализировать сегодняшний учебный день. Перебирая по крупице каждый элемент, я вспомнила этот диалог… я расплакалась. Расплакалась не из-за того, что у меня там не получилось и мне стрёмно, что я такая тупая/убогая/неумеющая, нет. Я представила, что если бы я сейчас оказалась дома и рассказала это маме, она бы меня точно пожалела, обняла. Я бы смогла выплакаться, стать на минутку слабенькой и беззащитной. Мама поддержала, сказала, что у меня обязательно всё получится, что она рядом. Но я знала, что дома меня никто не ждёт, мама/папа - они там, за 1000 км. отсюда. От этого ещё более сильным потоком полелись слёзы.

Дай Бог проснуться завтра с нормальным аппетитом. Аминь.

Вокзалы. Перроны. Поезда. Для меня эти слова слиты воедино - для меня это невыносимая боль. Вы не представляете всю ту горечь, которая подкатывает к глазам и к горлу, когда всё остаётся там, в той жизни, когда убегают вдаль родные лица.

Место встреч и место расстований - вокзалам повезло, они видят искренние чувства и подлинное состояние человека.

Силы под ноль. Падаю от пустоты в желудке. Мама, где ты? Почему ты так далеко? Почему ты отпустила свою малышку чёрт знает куда?!