Есть люди с особо чувствительной кожей...

Ждет первый мартовский день, когда еще один листок календаря улетит прочь, вместе с февральскими ветрами, снегопадами и сугробами.

Ждет, когда первые весенние лучики коснутся ее лица, и ощутимо теплый ветер будет играть с локонами.

Ждет пения птиц, голубого неба и первых цветов, которые соскучились по солнышку и теплу так же, как и она.

Она ждет нового времени года, которому приписывают бурю эмоций, когда все живое тянется к чему-то, чего не хватало в течении долгой зимы…

Шапки, шарфы и рукавицы ложатся на дальние полки шкафов. Прочь надоевшие пуховики и шубки, теплые ботинки и сапоги!!!

Она ждет когда первые порывы весеннего ветерка будут приподнимать легкую юбочку, обнажая краешки чулков, когда можно распахнув плащ идти навстречу новому, яркому, радуясь сменяющимся цветам нового времени года. А может и нового этапа жизни…

Ждет, когда серо-белые, приунывшие улицы заиграют яркими красками и прохожие преобразятся вместе с природой. И ответят на улыбку улыбкой, сменив привычные угрюмые маски, как зеленый цвет сменит серый.

Ждет, что весна принесет есть вновь забытые чувства и эмоции, что-то новое и важное, и ветер перемен – незначительных, но очень ощутимых.

И ждет… ждет счастливых мгновений, маленьких кусочков счастья из которых состоит ее мир.

Жила-была Абсолютно Независимая Женщина . Примерно год назад стала она таковой – абсолютно независимой. Чем ужасно гордилась. Она просыпалась по звонку будильника и никогда не валялась в постели. Ей было всё равно, пить кофе или чай: она долго преодолевала зависимость от кофеина. И преодолела, заодно изгнав из своего рациона всё сладкое, калорийное и не полезное. Поэтому она пила утром воду и ела несладкую и несолёную овсянку. Она рассталась с подругами, потому что ей не хотелось от них зависеть. Она совершенно равнодушно относилась к шопингу – и никто не посмел бы упрекнуть её в том, что из-за блестящей тряпки она способна потерять голову. Да что там шопинг! Она не теряла голову и от мужчин. С тех пор как она прогнала своего любимого (а ведь чуть было не попала в зависимость от него) прошло уже много месяцев. Короче говоря, Абсолютно Независимая Женщина чувствовала, что ещё немного – и она станет Идеальной Женщиной.

Субботним утром за ее дверью послышался шорох. Она отворила. Шатаясь от усталости, на пороге стояла Кошка. Женщина всмотрелась и ахнула:
– Ты?! Но… Как же? Триста сорок километров?!
– Я шла год, – и Кошка, войдя в дом, обессиленно прислонилась к ножке кресла.
– Зачем?
– Соскучилась, – подняла глаза Кошка. – Я не могу жить ни без тебя, ни без нашего дома, ни без нашего мужчины. Кстати, где он?
– Но ведь я отвезла тебя к тётке в деревню… Ты не обиделась?
– Поначалу да, – вздохнула Кошка. – Но потом простила. Я же понимаю: ты так хотела стать независимой…
– И стала! – Голос Женщины вдруг предательски дрогнул.
– Что же, поздравляю, прошептала Кошка. – Ничего не поделаешь. Я отдохну день-два и пойду обратно.

Ночью Женщина, вздрогнув, открыла глаза – она всегда просыпалась от непонятного ощущения тоскливой пустоты в груди. Около сердца было холодно – словно кто-то внутри включил вентилятор. По привычке она протянула руку за успокоительным – и наткнулась на теплую шерстку. Кошка мягко протопала по одеялу, улеглась под боком, замурчала. Вскоре холодный вентилятор в груди исчез.

…Прошло три дня. Женщина проснулась. Полчаса повалялась в кровати, затем помчалась в кухню, предвкушая крепчайший кофе с чёрным шоколадом. Потом она потянулась к мобилке и задала своему любимому мужчине самый важный вопрос: “Ты где?” – всего таких звонков она вчера сделала штук сто. Затем назначила встречу подружке в кафе. И вдруг она увидела Кошку, сидящую у двери.
– Выпусти меня, пожалуйста, – попросила та.
– Ты уходишь?! – в глазах Женщины заблестели слёзы. – Но теперь я не смогу без тебя!
– Успокойся, – произнесла Кошка. – Я просто иду погулять, скоро вернусь. И не запирай, пожалуйста, дверь. Ведь независимость – это вовсе не отсутствие зависимостей , как тебе казалось. Это – знание того, что дверь открыта. А ещё независимость – это счастье. Оттого, что у тебя есть кто-то, к кому ты готова триста сорок семь километров идти пешком…

И Кошка вышла за порог, ободряюще улыбнувшись Абсолютно Нормальной Женщине.

Самый замечательный день недели – это, конечно же, завтра.

Завтра все бросят курить, сядут за учебу, перестанут пропадать где-то ночами и вовремя позвонят нужному человеку.

Завтра никто никуда не опоздает и не забудет про чей-то день рождения.

Завтра люди будут улыбаться, здороваться, перестанут кричать друг на друга.

Завтра поссорившиеся помирятся.

А пока не наступило это туманное завтра, можно позволить себе быть развязным и усталым, срывать свою злость на окружающих и бесконечно лениться.

Завтра же всегда впереди…

…Я тебя очень прошу, не говори мне про любовь.
Я слышать про твою любовь не могу.
Пойми уже, наконец, когда ты говоришь: “Я тебя люблю”, так ты в эти слова один смысл вкладываешь, а я совсем другой смысл из них извлекаю.
Как будто ты кладёшь в шляпу апельсин, а я из неё достаю кролика.
А ты меня потом спрашиваешь: ну как, вкусно?
И я сразу в ужасе: мне что, его убить нужно? И съесть?
А я его, наоборот, морковкой кормлю, и у него нос шевелится, и уши розовые просвечивают на солнце.
А ты, ну так, между прочим, предлагаешь: давай я тебе его почищу.
Я это себе представляю, и мне сразу дурно делается. Тошнит, голова кружится…
Ну ладно, говорю, почисть… И ухожу из дома, чтобы этого не видеть.
Возвращаюсь через час, а ты сидишь в кресле, весь пол в апельсиновых шкурках, а кролика нет нигде.
Ты мне вкладываешь в рот дольку апельсина, и меня немедленно рвёт от вкуса свежей крови.
Я думаю: убийца.
Ты думаешь: истеричка…

Любого человека нашей планеты можно сравнить с маленькой шестеренкой. Шестеренку у которой уникальный рисунок всевозможных зубцов и зубчиков. Каждая шестеренка крутится в исполинском механизме жизни, старается принимать участие в процессе движения этого сложнейшего механизма.

Некоторые из шестеренок вращаются вхолостую, они ни с чем не соприкасаются. А некоторые – стремятся зацепить другую шестеренку, чтобы и ее привести в движение. И для слаженной работы механизма, очень было бы неплохо, чтоб движение это было бы синхронным. Однако шестеренки разные. У них разные зубчики. Более того, они порой и вращаются в разных направлениях и под разным углом.

Парень и девушка, встречаясь, тоже как такие шестеренки. И хоть им ОБОИМ хочется вращаться синхронно, сразу это практически ни у кого не получается. Шестеренки, притираясь, откалывают друг у друга лишние зубцы, оставляют осколки своих зубцов. Они пытаются сделать рисунок выбранной шестеренки, похожим на свой. Однако, они должны понимать, что и их собственный рисунок также безвозвратно меняется. Чем больше времени проводят шестеренки во взаимодействии друг с другом, тем более легким и синхронным становится их движение. Возможно оно не такое, каким оно представлялось им вначале, но наверняка оно замечательное.

А через определенное время их движение полностью совпадает друг с другом. Они движутся синхронно. Они становятся идеальной парой, которая справилась, выдержала боль притирки друг к другу.

Но это к сожалению получается далеко не у всех. Не все выдерживают такое испытание и расстаются. Однако рисунок уже изменен… углубления и занозы от чужих зубцов остаются в их телах навсегда, до тех пор, пока она вращаются…

Они встречают на своем пути новую шестеренку, но притереться все сложнее. В итоге может наступить момент, когда это станет абсолютно невозможно.

Есть люди с особо чувствительной кожей –
их лучше не трогать. Они не похожи
на всех остальных. Они носят перчатки,
скрывая на коже следы-отпечатки
лилового цвета от чьих-нибудь пальцев,
бесцеремонных в иной ситуации.
Они опасаются солнца в зените.
Обычно, надев толстый вязаный свитер,
выходят из дома по лунной дорожке
пройтись; и не любят, когда понарошку,
когда просто так, не всерьез, не надолго.
Болезненно чувствуют взгляды-иголки
и крошево слов. Они прячут обиду
в глубины глубин, но по внешнему виду
спокойны они, как застывшая глина,
лишь губы поджаты и паузы длинны.
Они уязвимы, они интересны;
и будьте чутки и внимательны, если
вы их приручили: они не похожи
на всех остальных – они чувствуют кожей.

Что может быть интимнее секса? Один плеер на двоих. Одна музыка. Твой взгляд на неё, когда она спит..так безоружно, не накрашено, неконтролируемо. Сплетение пальцев. А еще неповторимое: "Эту книгу ты читаешь? На какой сейчас странице?" и твоя книга в её ладонях. Вопрос "Что тебе снилось вчера?" и ответы на подобные вопросы. "А откуда у тебя этот шрам?" - это интимнее чем взгляд на грудь. Когда ты допиваешь её остывший чай. Когда она сидит за твоим компьютером. Когда вы рассказываете друг другу истории из детства. На свете есть столько вещей, интимнее секса…

…Вот и сегодня Ёжик сказал Медвежонку: — Как всё–таки хорошо, что мы друг у друга есть! Медвежонок кивнул. — Ты только представь себе: меня нет, ты сидишь один и поговорить не с кем. — А ты где? — А меня нет. — Так не бывает, — сказал Медвежонок. — Я тоже так думаю, — сказал Ёжик. — Но вдруг вот — меня совсем нет. Ты один.Ну что ты будешь делать?.. — Переверну все вверх дном, и ты отыщешься! — Нет меня, нигде нет!!! — Тогда, тогда… Тогда я выбегу в поле, — сказал Медвежонок. — И закричу:«Ё-ё-ё-жи-и-и–к!», и ты услышишь и закричишь: «Медвежоно-о-о–ок!..». Вот. — Нет, — сказал Ёжик. — Меня ни капельки нет. Понимаешь? — Что ты ко мне пристал? — рассердился Медвежонок. — Если тебя нет, то и менянет. Понял?…