Это просто Вьюи блог

Странно, но очень часто на таком индульгировании держится имитация дружбы. Подобно заводной игрушке, мы отправляемся в компанию, где уже наготове два-три разинутых рта “Какой ты умный!”, “Какой ты оригинальный!”, “Какой ты талантливый!” Точно так же, на автоматическом “заводе”, мы уносим ноги от людей, которые говорят “Ты должен измениться!”, “Ты плохо и мало работаешь!”, “Ты не реализовал себя”. Обычный человек не может это слушать. Он гневается и уходит в придуманное убежище. А потом (о, индульгирование!) он начинает мысленно отвечать неприятным собеседникам, доказывать свою безусловную правоту, приводить оправдания и аргументы. Он впадает в состояние мрачной обиды на весь свет и доводит себя до такой степени угнетенности, что погружается в подлинную депрессию

Отдельное явление в процессе рефлексии представляет потакание себе (как его называют изобретательные переводчики Кастанеды на русский язык, “индульгирование” – от англ. слова indulge). Это общая способность человеческой психики искусственно затягивать, продлевать любое переживание, будь то приятное или неприятное. Потакание себе можно назвать своеобразной психической реверберацией, когда испытанное раз чувство благодаря многократному отражению в механизме эго гулким эхом блуждает во внутреннем мире личности, требуя огромного количества психической энергии, которая уходит в пустоту. Каждый из нас прекрасно знает, что такое “индульгировать” или потакать себе. Иногда мы способны удерживать какое-то чувство в себе годами – например, обиду, раздражение или злость.

Любое потакание себе в данной дисциплине совершенно исключено как необоснованное и вредное растрачивание сил, необходимых для неуклонного продвижения вперед.

Жалость к себе является триггером большей части процессов индульгирования. Биологическая его причина вполне ясна — в основе индульгирования лежит идея реверберации сенсорного или психического сигнала. Иными словами, здесь можно говорить об одном из аспектов психодинамики. Такая реверберация совершенно необходима для всех существ с развитой ЦНС и соответствующей системой органов чувств.

Пребывая в сложной и изменчивой сенсорной среде, мы никогда не можем быть в точности уверены, что полученный в данное мгновение сигнал верен, что его интерпретация поистине адекватна описанию, что наше реагирование на сигнал получает тот единственный отклик внешнего поля, который докажет нам, что мы правильно выживаем. Человек всегда нуждается в повторном подтверждении и повторном переживании этого подтверждения.

По мере развития рефлексии человек склонен реверберировать сигналы, которые по природе своей не нуждаются в повторном подтверждении. Это касается жалости, грусти, злости, обиды и мн. др. Более того, он обретает способность индульгировать в тех переживаниях, которые лишь предстоят, и в тех, что давным-давно канули в прошлое. Эта неуместная избыточность психической деятельности уже никакого отношения к нашей биологии не имеет. Это — особенности работы описания мира, репродукции и укрепления конкретного тоналя.

Здесь, на уровне описания, жалость к себе проявляет себя особенно ярко. Мы только прогнозируем впечатления, чувства, эмоции, усилия и поступки, мы лишь строим в умственном будущем обстоятельства, которые активизируют жалость к себе, но уже испытываем ее — более того, испытываем ее вновь и вновь. Мы пребываем в “области индульгирования” по поводу будущего. Абсолютно то же самое происходит, когда мы вспоминаем (погружаемся в прошлое).

Жалость к себе либо предупреждает нас о грядущих неприятностях, либо напоминает о прошедших. Стоит выследить жалость к себе, как индульгирование уходит. Вы испытываете чувства и эмоции, но они перестают возвращаться.

Сидя перед чистым листом поневоле начинаешь расстраиваться, понимая, что ни одну мысль из бесчисленного множества таковых изложить на бумаге ты не можешь. Но ведь очень хочется, берешь себя в руки и пытаешься хватать мысль одну за другой, еще одной проблемой является то, что мысли ты выхватываешь не те, которые нужны тебе…. Это затрудняет стройное изложение в правильном хронологическом порядке, но о чем же я на самом деле хотел написать? Я люблю одну девушку, хоть и теперь это не важно, но хотел я написать про то, как я в нее влюбился.
Случилось это не так давно, примерно пять месяцев назад я познакомился с Катей. тогда инициатором этого знакомства была Настя. Мы сидели вместе на лекции, разговаривали, Катя сидела рядом иногда вступая в разговор. Далее мы общались все больше, садились на лекциях с ними, мне было приятно знакомство с новыми друзьями - Катей и Настей. Мы вели переписку в социальной сети, много общались вживую в МГУ. Я был рад тому, что приобрел новые знакомства, тем более, такие хорошие. Некоторое время спустя, различные жизненные обстоятельства (рассказывать о которых здесь я не буду, так как они не вписались бы в главную темы этого повевствования) заставили меня отказаться от дружбы с Настей весьма жестоким способом. Мне не было совестно или жалко, тогда я думал что поступил абсолютно правильно, и совесть меня не мучила. Естественно мы больше не сидели вместе, так как Кати предпочитала сидеть с Настей, но как я мог сесть рядом с ними теперь? Нет, дорога к продолжению отношений с ними, казалось была закрыта навсегда. Но Катя часто приходила ко мне на перерывах узнать как у меня дела или что-нибудь обсудить. Это было приятно и я был рад тому, что с Катей мы можем продолжать общаться. Её приходы на перерывах мне нравились, я чувствовал, что она хороший человек, мне очень нравилось с ней общаться. Так незаметно для самого себя я начал к ней привязываться, ощущая себя все лучше и лучше рядом с ней. Как то раз произошло небольшое событие, которое не то что заставило меня, перестать общаться, но усомниться в том, что она так хороша как казалась. Она поступила нечестно по отношению не столько ко мне столько к моему другу, но об этом она не догадывалась. В тот день ему требовалась поддержка, он попросил сесть с ним где-нибудь подальше. Я попросил Катю сесть рядом, Максиму это было бы приятно. Вместо того она осталась сидеть на месте с какой-то ТП, даже двумя xD… Я был расстроен, Настя тоже была на неё зла, но по другому поводу. И так получилось что вместе с Настей мы начали обсуждать поведение Ibegen и я открыл для себя огромное количество ужасных поступков Кати по отношению к её друзьям. Я не хотел продолжать общение с таким человеком, но потерей этой дружбы я был огорчен. Придя домой и в очередной раз домой и, заглянув в vk.com я обнаружил сообщение от Кати. В результате не очень долгой переписки в которой она извинялась, я узнал что, она не хочет переставать со мной общаться, потому что ей со мной интересно. Мы помирились, и теперь я был рад не только тому, что не потерял эту дружбу, но и еще потому что знал - ей приятно и интересно со мной общаться. Но чему я так радовался? Я понял что привязался к ней и не мог так же спокойно и хорошо чувствовать себя без неё. Я испытывал некоторые чувства о которых мне трудно судить сейчас после всего того, что со мной случилось к этому моменту, но я начал писать стихи, в которых намекал ей на то, что она мне не безразлична в некотором смысле. проявлял некоторые призныки заботы и внимания, но не слишком явно, я бы даже сказал совсем не явно. Такие тонкие намеки могли понять далеко не все люди, которых я знаю. Она видимо к ним не относилась, но ей нравились мои стихи, нравилось как я пишу. Хоть она, как мне казалось, не понимала зачем я это делаю, мне было очень приятно. В один прекрасный момент после очередного стиха, хоть я не уверен, что мой очередной стих сподвиг её на это, но она призналась мне, что я ей нравлюсь. Точных слов я не помню, но это выглядело очень мило и приятно ("я немного запуталась… Таким образом я пытаюсь сказать, что ты мне нравишься"). Я был одновременно удивлен и счастлив, ведь она тоже мне нравилась. Переполненный радостью взаимности чувств я ответил, что я уже давно пытаюсь ей сказать о том же. На этом все хорошее закончилось. Я чувствовал некоторый тупик, который меня обескуражил. Я не мог ничего сделать, я бездействовал, просто ждал что произойдет, но время шло, ничего просто так не происходило. И дальше (как потом я понял, очень зря) я спрашивал у неё, что же делать. Она предлагала куда-нибудь сходить. Но время было выдрано неудачно, начиналась зачетная а потом и экзаменационнаяя сессия.