Знаешь почему мы не можем быть друзьями? у моих друзей на меня не стоит

Клянчила чудо?.. Вот оно…
[Лоб не горит – потрогала…]
Небо в ладони подано
[Кем-то, любившим впроголодь…]

Синий клубок спидометра –
Only рулетка, маленький…
Ставки пускают по миру –
Юзать цветочек аленький,

Грезить его соломкою –
Соло, дуэтом – заживо…
Ломка такая ломкая,
Чтобы ее раскрашивать…

Ветер, на кон подброшенный,
Бьется в чужой истерике…
В чане Невы горошины
Грезят о левом береге…

Хватит лепить поддельное…
[Жизнь из гламура – волоком…]
Небо уже поделено…
Хочешь на это облако?..

Пристально холоден взгляд змеи.
Кофе с разлукой глаза – в - глаза.
Не разминулись…. Смотри - замри!
Не капучино вдвоем. Одна..
Черный эспрессо включили в счет -
гущу мазутную, рвотный ком.
Я не гадаю - беру в расчет:
Кто не бежит - тот не бьется лбом.

В чужое счастье не закидывают невод…
Она мудрей, твоя не/суженая/скво…
…
Оконной рамой четвертованное небо…
Стальной Икар, распятый в тучах над Москвой…

Бродяга-август побирается по центру,
Теряя медь из перелатанной сумы…
Малышка-осень через тонкую плаценту
Уже пытается кого-то вразумить…

…

Соткав мечту из доброй тысячи вопросов…
Задраив равенство… как выход из теней…
Она – картина… Ты?.. Эскиз, эссе, набросок…
Она – на жизни… Ты?.. В подъезде, на стене…

В чужое счастье не закидывают невод…
В чужие сны не заказать абонемент…
Она живет… ПравА и справа… Королева…
Боясь… Нет-нет, не разлюбить… Но онеметь…

нежность великовата для охлажденных пальцев.
старость коротковата в прозе чужих речей.
здравствуй, чужая нежность в голосе иностранца!
здравствуй, чужая старость, дряблость и боль в плече!

а поперек газона выросли незабудки,
выбросили цветенье радостей и страстей.
этто бунтует нежность, ставшая пошлой шуткой.
это пророчит старость молодости гостей.

наискосок в тумане бродят не пилигримы -
это химеры стаей изморось бередят.
на изможденных масках дремлют остатки грима.
и огоньки измены движутся сквозь тебя.

надрез на венах.
глоток бензина.
остановиться?
да разве стоит…
взлететь мгновенно
к озонной сини…
и роговицей
вдавить устои

нелепых будней
в коктейль планетный…
…устала. слишком.
шел ум за разум.
меня не будет.
взлечу монеткой.
а ты, мальчишка,
прозреешь разом.

ну кто тебе я?
на нёбе горечь.
дробленье мозга
на сто кусочков.
ночная фея.
звезда в кагоре.
в окне березка.
на счастье точка.

изыски секса
давно обрыдли.
язык не выдаст
томленья плоти.
но в память въестся
ревнивый идол,
спокойный с виду
в своем болоте.

…я гляну сверху
на нашу нежность.
меня не будет.
я стану высью.
звенящим эхом
твой мир разрежу,
который будни
разлукой высек.

уходишь в профиль, головой кивая…
нашептывая что-то с чем-то трассе.
в кричащем небе Бог разводит сваи
чужой мечты. и звезды пылью красит.

под твой каблук ложится монотонность
весеннего, безусого, шального.
а сердце обретает новый тонус -
звенящей дремы розовую новость.

царапаешь в витринах тень неоном.
и в никуда цветёшь из ниоткуда…
…но ты несешь икринку эмбриона -
оригинальность ожиданья чуда…

Именно в то утро я начал смутно понимать, что истинное удовольствие Катька получала лишь в одном случае – когда видела разъяренное лицо мужика, орущего в бессильной злобе:
– Стерва! Я ненавижу тебя! Ненавижу!!
В этом был ее настоящий оргазм, ради которого она могла подолгу таить в своей умной головке самые изощренные многоходовки, могла идти, ползти, красться к своей счастливой женской судороге месяцами и однажды добиться своего:
– Стерва-а-а!

Ю.Поляков, "Небо падших"

– А вообще не изменять ты не можешь?
– Не пробовала…
– Ну ты и стерва!
– Да, я стерва. И со мной надо быть поосторожнее! – предупредила она. – Я очень опасна…
– Чем же?
– Например, тем, что ты однажды захочешь на мне жениться…
– А ты этого хочешь?
– Нет, конечно.

каждый раз, когда ценишь кого-то больше, чем надо по стандартам, всё заканчивается пиздецом.

Нагулялся, молодец….Иди нахуй

Я помню как с тобой проебала мозги

Чёрт знает, что это было.
И где б таких друзей-то взять, чтобы поили текилой.
И вообще…
Хочется чего-нибудь такого, не бытового что ли.
Или вот этого:

Вот же блин. Пробрало до самых основ костей.
Этот псевдокороль ненавистных тебе мастей –
Он приходит, когда умираешь во цвете лет,
У него аромат Hugo Boss’а и сигарет.

У него взгляд такой, что под ним даже кости плавятся.
Он лениво ладонь на плечи – и это нравится.
Он немного постарше – тебе с ним как будто пять.
Он приходит, взрывает жизнь, и весь мир – кровать.

Утро дарит огрызки нежности в простыне.
Тихо думаешь: «Боже мой, ну зачем он мне?»
Он одним касанием душу тебе вспорол.
Он уйдёт через два часа. Ты – колени в пол.

What the fuck? Пробрало до самых основ костей.
Этот псевдокороль ненавистных тебе мастей
Станет центром вселенной, волшебником страны Оз.
Мир замкнётся на его запахе Hugo Boss.

Он коснётся губами кожи – и понеслось…

Он темнее меня на тон и грубее меня на яд.
Он не держится за меня, и от этого он нужней.
Его пальцы скользят по шее и на плечи сползает взгляд.
Он смеется, когда я плачу. Врет, что я для него важней

Всех невстреченных и ушедших, всех любимых и неродных.
/Ночь лакала с его ладони тонкий запах его духов/
Он такой для меня тяжелый, как внезапный удар поддых:
Начинаешь ценить все вдохи до тяжелых стальных оков.

Он повыше меня на фут и взрослее меня на жизнь.
Улыбается сквозь цинизм, нервно курит и пьет абсент.
Разгоняется до двухсот, усмехается, мол, держись.
Для него я на третьем месте после виски и сигарет.

Он отпустит меня под утро, поцелует меня в висок.
«Как приедешь, так позвони.» А во взгляде сверкает яд.
Он циничней меня на смерть и с текилой мешает сок.
Он не держится за меня, но всегда мне безумно рад.

Ели суши,
Запали в душу,
Але, послушай -
Опять простужен.
___________________________
Бедная девочка, раненая навылет,
Весь твой скелет из тела топорно вынут.
Всю же тебя раздарят кому попало.
Милая девочка, что тебе не хватало?
________________________________
Мне двадцать, я мёртвый груз.
Взорвусь.
Им тридцать, они не жильцы -
Ловцы.
______________________________
Мой мертвый город в зелени постиюньской.
Волосы медь раздали и стали тусклыми.
Лето летит к чертям в первый день июля.
Город меня убивает навылет пулей.
____________________________________
Я умру, и меня растащат на сувениры
Много пьющие девочки в пустые свои квартиры.
Мол, смотри-ка, детка: в душе и на стенах - дыры,
И женаты уже давно наши все кумиры.
_____________________________________
Я всегда западаю на пятибуквенных. -
Это как проклятие, что не снять без Мерлина,
Это мне на череп - не вшито - всверлено:
Мол, живи одна среди всех придуманных.
Я всегда западаю на пятибуквенных.
___________________________________
Детка взрослеет. Месяц без сигарет.
Красное золото волосы и диета.
Детка цинична. Деточке двадцать лет.
И на дворе - не последнее (дай бог!) лето.

Он живёт не в Питере, мама, нет.
У него в кармане пустая пачка от сигарет,
У него жена недавно третьего родила,
Мусора вчера отобрали его права.

Мам, у него на джинсах следы от грязи и никотин,
И отец его умер, не дожив до своих седин,
Его мама смотрит по телеку всякую дребедень:
Как учить прощать и лечить людей.

Мам, его дети бездарные и посредственные глупцы.
Дочь ходит в садик, сын в школу, а младший спит.
Его Ангел уже устал для него рожать,
Ей бы денег побольше и дом с видом на ландшафт.

У него на работе у всех есть карьерный рост,
А он может талантливо разве что двинуть тост,
Предварительно прочитав его в интернете.
И у этих кретинов, мам, тоже бывают дети!