ALINAMANASUEVA
1 подписчиков 12 подписок
@alinamanasueva
1 подписчиков 12 подписок
ALINAMANASUEVA
OFFLINE

Это просто Вьюи блог

Дата регистрации: 22 февраля 2010 года

Персональный блог ALINAMANASUEVA — Это просто Вьюи блог

25 марта 2010 года в25.03.2010 08:52 3 0 Личное
-Алло.- его равнодушный голос заставил её вздрогнуть. -Тём…ты когда вернешься? Тебя уже три дня нет…я места себе не нахожу. Что произошло? Так внезапно…тебя нет. Я скучаю.- она осторожно лепетала в трубку. -Эээ…что? Извини я щас занят. - из трубки доноситься приглушенный женский голос - "Малыш, кто это тебя дастает? Отвлекает нас друг от друга…" -Да так никто.- кидает он ЕЙ шопотом. Я все слышу. -Знаешь мне что то похуй на все, не жди меня, забудь, забей, я хочу побыть один. Он положил трубку. -Но… - слова застряли в горле. Слова застряли в душе/в сердце. На шатающихся ногах она ходила одна…совсем одна по квартире. В их доме. Они переехали и стали жить вместе всего десять дней назад, но ей казалось, что прошла одна маленькая вечность. Маленькое начало осени… Она в бессилии рухнула на кровать, и порыв ветра принес в дом золотые листья. Они кружили и кружили по комнате…над её головой. Над её слезами. Они рухнули на неё, как огромный груз, окунув её с головой. Она плакала под осенним одеялом этих листьев. Еле встала, чтобы умыться… Зря. Она увидела в зеркале…ничто. Там ничего не было. Рассплывчатый кусок мяса. Нахлынуло. Орать во весь голос, срывать полотенца с вешалок, включать воду, она стояла в душе под кипятком и не чувствовала его…ничто не жгло её, как жгло ТАМ. Билась головой об душевые двери. Писала на запотевших стеклах…come back. Успокойся же ну. Чувства брали вверх… Внутри стучало. Хватит. Ты же даже не успела, влюбиться в него, не страдай как дура. Угу…стучало в ответ. Вино. Да подавись ты своей блядью! Ещё вино. Вот дерьмо то! Плюс бокал ещё чего то. А все не так уж и плохо… На улице, сентябрь застал её в расплох. Дрожа от холода. Перебирала ногами… Пусто. Никак. Тебя нет. Нас нет. И никогда не было… Это был сладкий кошмар. Плакать еще больнее, разрываеться голова. Ломаеться пульс. Коленки рвуться в кровь об острый асфальт. Она мерзла и мерзла на нём, на корточках. Что то кричала небу. Ей хотесь положить его на лопатки и сказать ему это в лицо. Чтобы он заткнул её горячим поцелуем. Чтобы чувствовать его грубоватые руки по всему телу. Нежные кончики пальцев вдоль позвоночника. Ниже. Чтобы целовать его глаза. Эти лукавые глаза, котые так её ломали, возносили к небу, и опускали на сырую землю. Пересчитывать любимые ресницы…просто быть рядом. Даже на холодном асфальте. Заняться любовью посреди дороги. И пусть сигналят проезжающие машины. И пусть твёрдо. И пусть пронизывающий дождь. На его теле дождь превращался в капли. Она любила бы каждую капельку. Чёрт, он же трахает эту пустую дрянь. Успокаивает только то что именно трахает. Даже не занимаеться сексом. А о занятии любовью я вобще молчу. Сам говорил. Думаешь? -Да она сука блядь ёбанная, дает всем подряд, а я ей, что особенный? Вертиться/крутиться в голове. Как ты срываешь с неё её дорогие тряпки и мнёшь её огромные сиськи. Грубо и жестоко, что ей даже больно, но шалава и такому рада. Офигеть, я даже знаю как её зовут. Мне хочеться выплюнуть её имя. Обблеваться на него превратить в ничтожного мессиво. За что? Сама не знаю. За то что ты даже не любишь его, и пиздишь всему миру. Но я не чувствую ненависти…мне очень жаль тебя. Мне жаль тебя всем сердцем. Ты можешь купить себе всё кроме мозга и чувств. Можешь накачаться селиконом. Мне жаль таких как ты… Разукрашенных пустых пафосных сучек, которые пытаються выделиться из толпы и становяться жалкими подобиями друг друга. И вот ты где то там говоришь ей. Зайка я люблю тебя. Меня коробит от слова зайка. Ты же говорил так всем своим ушастым моделям то есть не придавал этому никакого значения. Мысли режут так что я не вижу крови на коленях. Бессилие. Найду другого. Третьего. Так ведь легче… Набираю Рому. -Ром…ты не спишь? Можно мне к тебе? - срывающимся голосом говорю я. -Конечно можно…ты меня напугала. Жду тебя и не задерживайся. - отвечает друг. Ночью, плетусь по парапету к Ромке…мне пофигу что будет дальше. Отдамся ему. Он ведь так давно это хотел. С порога забегаю, вламлиаясь в жизнь. Безумно хватаю его рубашку…расстегиваю пуговицы еле еле попадая пальцами в них. Он молчит. И ничего не понимает. Целует в шею. Ниже. В ямочку на шее. В грудь. Я стою…не обнимаю его. Тихо плачу чтобы он не видел. Я ничего не чувствую…не чувствую его. Дальше всё как в перемотанной пленке. Просыпаюсь в его широкой футболке…голова болит после выпитой дозы. Саднит и ломит. Ромка спит. Встаю и на ципочках бегу в душ, одеваюсь. Смотрю на себя… Не могу. Выбегаю…бегу…бегу куда то. Нихрена не понимаю бегу ото всех. Скрипят тормоза так быстро, что мне кажеться будто они скрипят где то далеко. Падаю. Вдох-выдох. Я дышу. -Знаю бля урод несчастный тебе похуй, но она сейчас в больнице…гнида…на глаза попадёшься - выебу. - звук телефона. Он пять минут сидит в шоке. Рядом мирно посапывает Эни…вот сучка заснула как миленькая, а я не мог всю ночь…все думал и думал. Как обкуренный точно. Трахнул, кончил, и не один раз…как меня все это бесило. Теперь у меня какое то странное чувство удовлетворения. Что то типа - ура я выебал эту дрянь. Дешевая…блин какая же ты чорт возьми дешевая. Даже не красивая…не моя…не милая. Ты меня бесишь так что даже сиськи твои уже приелись. Мне эта кровать приелась. Она воняет другими парнями…воняет. Ничего…не зажигаешь. Уже даже на теле а до души тебе и вовсе не добраться. Продайся. Ты же такая дорогая шлюха… Он оставил на тумбочке сигареты. Деньги. Наскоро накаляканную записку. Скорее…в больницу. - Простите…вы не подскажите девушка такая…тёмненькая…ну вобщем Аня..моя Аня чёрт побери где она? ААА? - голос срываеться на крик. Проходят врачи…медсестры. Подходит мужчина в белом халате. - Простите…мне очень жаль. Мы не смогли её спасти. - он хлопает меня по плечу. - Что…этого не может быть…скажите что это не правда…умоляю…скажите… Я плачу впервые с пяти лет. Я так плакал последний раз в пять лет…не помню…с сестрой было связано. Ты нужна мне…дурочка моя…вернись…глупая. Меня выворачивает. Спускаюсь по стенке. Ползу вниз. Падаю. Меня как будто рвут внутри. Рву на себе волосы. И мелькает всё…дни…мороженное. Кольцо. Магазины…детские. Ювилирные. Качели трава асфальт машина стол. Ночи. Мои нежные ночи. Моя жизнь. И то как я горел от одного её прикосновения. И сейчас…я догораю. Я хочу…быть. Без неё. КАКАЯ ЖЕ Я ТВАРЬ. Засыпаю на полу…да никому нет дела. Просыпаюсь от знакомого аромата её духов. - Тём…вставай…что ты тут делаешь? - она ласково поправляет волосы с моего лба. Пристально смотрит. - Мы умерли да? Мы с тобой вместе здесь на небе? - я запредельно безумно хватаю её ладони. - Прости…я был таким ублюдком…и сейчас он…прости меня…прости. - Глупый…они ошиблись…там была не я…тише я с тобой. Тём я рядом. - Дурочка моя…моей мечты. А потом я молча обнял её. И мы просидели так ещё очень долго. Я кончал от её шопота в ухо. Кажеться мне стало тепло.

25 марта 2010 года в25.03.2010 08:51 3 0 Личное
« Я сидел на скамейке, держа в руке облезлую сломанную ветку и ожесточенно водя ее по рыхлой земле. Старик говорил тихим, спокойным голосом и тем ужаснее было слышать то, что он говорил. - Она умрет через три дня, в шесть часов вечера. Через три дня, то есть в понедельник. В этот день у нее будет четыре пары в институте, после чего она поедет в гости к подруге. Она уйдет от нее в пятом часу. Без десяти шесть она сядет в «маршрутку», которая повезет ее домой. Ровно в шесть часов автобус столкнется с грузовой машиной и перевернется. Погибнут два человека. Она в том числе У меня дернулась рука, и ветка хрустнула. Я посмотрел на него: обычный старик, лет 60, старомодно одетый с жесткими морщинами у рта – он не производил впечатления сумасшедшего. Он подсел ко мне час назад, и он все про меня и про Таню знал. Но как можно верить такому? Это был абсурд, ерунда, но что-то в его полуприкрытых глазах и невозмутимых движениях говорило мне, что он не лжет. - Кто вы такой? – в горле был комок, мне было трудно говорить. - Это не важно, - он качнул головой. – Но ни к Богу, на к Дьяволу я не имею никакого отношения, сразу вам говорю. Я все сжимал в руках ветку, я не мог успокоиться. - Допустим, вы говорите правду, - я сглотнул и вспомнил, как старик сказал, что я подарил Тане в годовщину нашего знакомства. Об этом не знал никто, кроме нас с Танькой! «В понедельник Танюша будет дома, - решил я. – Я приеду к ней, и мы целый день будем сидеть дома». - Этого нельзя будет избежать, даже если вы скажете ей и даже если она не будет никуда выходить, - старик взглянул на меня. - Но ее не будет в автобусе! – вскричал я. Старик пожал плечами: - Тогда она умрет по-другому ровно в шесть часов. Разве дома так уж безопасно? Таня вроде на десятом этаже живет, не так ли? Высоко!… Мне захотелось ударить его в лицо. В его желтое, сухое, старческое лицо. Откуда он взялся? И почему Таня? Она же никогда никому не сделала ничего плохого, моя любимая, единственная Танюшка! Я сжал зубы и закрыл глаза. - Это не справедливо! – я быстро повернулся к нему. – Но вы ведь не просто так это сказали! Чего вы хотите? Он поправил старенькую поношенную шляпу на голове, смахнул с плаща пылинки, сложил руки перед собой и сказал: - Я не говорил бы вам всего этого, если бы не существовало определенной возможности избежать данного исхода. Вы ведь, конечно, не хотите, чтобы ваша любимая Таня погибла? - он посмотрел на меня. – Да, глупый вопрос. Так вот, всякое событие, и смерть в том числе, безусловно, предопределено и не в силах человека это исправить. Люди умирают тогда, когда им суждено умереть, и меня всегда коробило выражение «неожиданная», «внезапная» смерть. Человеку можно облегчить страдания, но нельзя отсрочить день и время его смерти. Это исключено. Но, как говорится, нет правил без исключений. Я внимательно его слушал. Он говорил не по возрасту четко и быстро. - Я могу вам дать шанс. Ваша Таня будет здорова, счастлива, она проживет долгую жизнь. Она не умрет в понедельник. Это зависит от вас. Я схватил его за руку: - Что я должен сделать? Он откинулся, потер костяшки пальцев и ответил: - Цена очень высока. - Таня для меня бесценна, - сказал я ему, глядя в глаза. – Что нужно сделать? Он усмехнулся, покачав головой. Потом сказал мне, указывая рукой: - Посмотрите вокруг. Правда, красиво? Я невольно осмотрелся. Мы сидели в парке, мимо нас извивалась кружевная от листьев аллея, было еще светло. Место действительно было красивым. Деревья, самые разные, от клена до осины, вздымались по обе стороны аллеи, шурша прозрачной листвой. Пятнистая от теней земля грела воздух, а в небе разгонялись облака. Где-то вдалеке заливисто пели птицы, раздавались гулкие стуки. Густая крона деревьев радовала глаз. - Да, красиво, - сказал я. Старик удовлетворительно хмыкнул. - Я знаю, вы очень цените красоту. А на балет вы с Таней ходите каждый месяц. Он знал и это. Я опять спросил его: - Так что я должен сделать? - Вы очень любите Таню? - Я не ответил, я ждал. Он, не дождавшись ответа, продолжил: - Кажется, кто-то из великих сказал: «Жить – значит чувствовать»… Ну, да ладно. Как вы понимаете, запланированную смерть просто так отменить невозможно. Человек должен умереть, срок подошел, и вдруг нарушается естественный ход событий. Это неправильно, - такая ситуация должна быть оплачена соответствующим образом. Человек не умер, его чувства живы, он дышит, говорит, видит, слышит и т. д. Вы поняли к чему я клоню? - Не совсем. - Хорошо, - сказал он, помедлив. Слушайте меня внимательно. - Я слушаю. - Таня останется жива, но взамен вы, лично вы, должны отдать несколько вещей, а точнее три, которыми обладает каждый человек и которые являются его естественными функциями. Я сидел неподвижно, он сказал внятно и громко: - Вы отдаете слух, зрение, голос и Таня будет жива. Вот и все. - Это и есть ваше условие? - Да. Иного пути нет. - И как это произойдет? Он похлопал меня по колену: - Не бойтесь, вы ничего не почувствуете. Если вы согласны, то уже завтра утром вы проснетесь без слуха, зрения и голоса. Никаких операций по выкалыванию глаз не будет. Все очень просто. Он взглянул на меня: - Но вы не обязаны соглашаться. Это ваше право, ваш выбор. Я глухо сказал: - Я не буду ни видеть, ни слышать, ни говорить. И что мне остается делать? - Вы будете жить. Как и Таня. Хотя… - он побарабанил пальцами по дереву скамейки. – Она очень вас любит? Я промолчал. Я был уверен в ее любви, но кто захочет любить «живой труп»? Я снова посмотрел вокруг, теперь уже другим взглядом. Боже, почему все так красиво?! Я закрыл глаза и попытался представить себе состояние слепоглухонемоты. Это же ужасно! - Еще раз говорю – это единственный выход, - сказал старик. – А иначе… - Иначе она умрет, - закончил я в бессилии перед неотвратимым. - Да, в понедельник, в шесть часов, - подытожил старик. Он взял меня за руку, заметя мое состояние: - Должен вам сказать, что вы не первый, кто столкнулся с таким выбором. И знаете, - он задумчиво похлопал меня по руке, - еще никто не захотел жертвовать собой. Я сидел, и тяжелая больная тоска душила меня. Я закрыл глаза, потом открыл их снова, начал говорить не своим, сдавленным, чужим голосом: - Вы знаете, это очень высокая цена для меня. И слишком большая жертва. Я очень люблю Таню, но не могу… Это так сложно. Я не знаю… Я старался не глядеть на него, но я почувствовал, что он встал. Расправляя складки на своем плаще, он спросил: - Это ваше последнее слово? - Да, - тихо ответил я. - Ну что ж, это ваш выбор. Приятно было с вами пообщаться, - он посмотрел на часы. – Мне нужно еще кое с кем встретиться. Так что всего доброго. - До свидания, - еле слышно сказал я. Он повернулся и медленно пошел, постепенно удаляясь от меня все дальше и дальше, пока не скрылся за поворотом. Я продолжал сидеть в оцепенении, мне было трудно дышать. Я сжал голову руками, хотелось плакать. Но не получалось. Все произошло так, как он и сказал. Таня погибла в шесть часов вечера, в понедельник, попав в автокатастрофу. Все эти три дня, с пятницы по понедельник, я старался с ней не общаться, избегая ее. Как ни странно, она и не стремилась к этому, что на нее не было похоже. Лишь в субботу состоялся между нами короткий телефонный разговор, в котором мы договорились встретиться во вторник. Мне было тяжело с ней разговаривать, а когда она сказала, что в понедельник поедет в гости к подруге, мое сердце сжалось. Она говорила тоже не очень охотно, сказав, что немного приболела. Прощаясь, она сказала, что любит меня и только потом положила трубку. В понедельник вечером, когда я уже знал о случившемся, в своем почтовом ящике я обнаружил письмо от Тани. Оно пришло недавно: это было видно по свежим чернилам и недоклеенному уголку конверта. Я читал письмо, мои руки дрожали. Дочитав его до конца, я долго, минуту, неподвижно стоял, а потом начал сдавленно тяжело рыдать, втянув голову в плечи. «Миленький, любименький, - писала она. – Я не знаю, когда ты получишь это письмо. Но наверняка тогда, когда меня уже не будет на свете. О, как тяжело осознавать это! Но я спокойна уже тем, что ты жив. Ты, наверное, ничего не понимаешь, но как мне трудно писать. Я плачу… Я люблю, люблю тебя! Почему так должно произойти и почему с нами?… Он подошел ко мне в четверг, вечером, когда я возвращалась из института. О, Боже, миленький, он все про нас знал! Какой-то старик в мятой шляпе, но он знал, что ты мне подарил в годовщину нашего знакомства – это же не знает никто! Он рассказал о нас все: и как мы познакомились, и какой наш любимый фильм, и как мы отдыхали прошлым летом. Он знал все! И он сказал, что ты умрешь! Да, ты должен был умереть в субботу. В одиннадцать часов, утром, тебя бы сбила машина. Так он говорил – о, как я тогда извелась; я ему не верила! Но он знал все. Он сказал, что твоей смерти можно будет избежать – для этого я должна была отдать свою жизнь… Миленький, извини меня, но я так долго думала, плакала. Я согласилась. Он сказал, что я умру в понедельник, но не сказал, во сколько… Мне так страшно! Сегодня воскресенье – завтра я умру. Но зато ты жив, ты будешь жить; вчера я не выдержала, позвонила тебе – какое это счастье слышать тебя, знать, что ты есть! Ты должен жить, я так люблю тебя! Но почему так быстро летит время? Уже вечер! Я больше не увижу тебя. Никогда. Почему мы? Мы столько еще не сделали. А я так хотела! У меня дрожит рука… Миленький, мне трудно писать. Не забывай меня. Я буду всегда любить тебя!»

ALINAMANASUEVA

Самые популярные посты

3

« Я сидел на скамейке, держа в руке облезлую сломанн...

3

-Алло.- его равнодушный голос заставил её вздрогнуть...