мяу!

Нью-йорк. Хорошо одетый мужчина курит возле небоскреба.
К нему подходит журналист:
- здpавствуйте. я коppеспондент газеты "нью-йоpк таймс". можно задать вам
несколько вопpосов?
- да задавайте, я в пpинципе не спешу.
- вот вы куpите. а, пpостите, как долго вы куpите?
- мне сейчас 43, и куpю я с 16 лет.
- а какие сигаpеты вы куpите, если не секpет?
- да не секpет - "мальбоpо".
- и последний вопpос - сколько сигаpет в день?
- пачки полтоpы - две.
жуpналист достает калькулятоp, что-то считает и снова обpащается к мужчине:
- вот вы знаете, если бы вы не куpили, то на сэкономленные деньги вы могли бы
купить вот этот вот небоскpеб?
- сеpьезно?.. а вот вы сами куpите?
- нет, я не куpю.
- и что, небоскpеб у вас есть?
- нет, небоскpеба у меня нет.
- а я куpю, и небоскpеб мой

Иногда пишешь человеку сообщение, не руками пишешь, душой. Нажимаешь "отправить" и сердце мелкой дробью где-то в горле. А потом останавливается и камнем в живот. Он прочитал, но не ответил… такое чувство, что кусочек души человеку протягиваешь, а он тебя мордой в грязь.

Мыслей нет. Мысли разлетелись по свету, будто семена репейника, уносимые порывистым ветром куда-то беспорядочно вдаль. В голове не пусто, там не вакуум, там непонятно что. Что-то, что нельзя передать словами, что не перекладывается на буквы. Возможно, это можно передать цветами. Не букетами, а именно красками. Любовь – красно-бордовые пятна – как аллергия рассыпались по моему сознанию. Кислотно-желтые кляксы поедают красные пятна.Это тошнота от настоящего мира. Это не боль. А именно тошнота. Такое чувство, будто воздух наполнен кислотой. Во рту горький привкус миндаля.
Фисташково-лазурные пятна – это спокойствие. Они смешиваются с персиковыми брызгами и происходит нечто неприятное. Будто два мира, которые никогда не были связаны, пересеклись, начали войну. Так воевали славяне и восточные кочевые племена. Так воюю я сама с собой. Жестоко, беспощадно, снося старые правила и пытаясь построить новые.Не учитывая ошибки враждующих племен. И с каждым налетом, с каждым новым боем безвозвратно и неотвратимо вытирая саму себя. Тошнота поедает любовь, спокойствие поедает само себя.
Мыслей по-прежнему нет. Репейник в моей голове отцвел, и теперь разлетается сотнями мыслями-колючками, поражая других своими острыми шипами.
Простите меня за это.

—Привет, мы так долго не виделись, целых 10 лет.
-Да уж.
-Может, поговорим?
-Нет
-Почему?
-У нас с тобой слишком разные взгляды на жизнь.
-В смысле?
-Вот ты надел черные туфли с белыми штанами, меня это раздражает.
Он снял туфли и штаны, и стоя посреди кафе, он спросил:
-А так?
Она засмеялась.
-Что ты хочешь?
-Пригласить тебя в ресторан, сегодня вечером.
-Да, хорошо.

Вечер. Они встретились у ресторана.

-И еще раз привет.
-Привет.
-Я рад, что ты пришла.
-Я тоже.
Она долго смотрела куда то.
-Видишь вон ту девушку, у нее платье, как когда-то было у меня. На ней оно нелепо, неужели я тоже так глупо в нем выглядела.
-…Знаешь, я хотел тебе сказать, уже очень давно, но почему-то спохватился так поздно, я хочу жениться. Да-да, уже пора.
На лице девушки появилась улыбка. Он передал ей кольца.
-Ты согласна?
Она кивнула. Он подскочил со стула и закричал на весь ресторан:
-Она согласна…она согласна стать моей свидетельницей на моей свадьбе. Лицо девушки непроизвольно исказилось, а на глазах наворачивались слезы, потому что он наклонился и сказал ей:

—Помнишь, ты говорила, что я не смогу сделать тебе больно? Так вот, девушка в твоем платье, моя невеста, и это я ей подарил это платье. И скоро у нас свадьба. Ну что, все еще не больно?Приглашаю.