Знаешь, иногда это даже необходимо,
Чтобы в легких задерживались слова и дым,
Чтобы ты был судим, а судья- тот заносчивый глупый юнец,
Тот цветок, что растили в кислотных озерах твои незнакомцы,
Школа, вузы работа, и даже венец-все закрытые двери, глаза, оконца.
Даже солнечный свет сдесь жесток.Даже солнце.
Это приносит пользу, все сдесь выжато и перекручено,
Старое одевается в новое, полосатое и херовое,
И позволить быть лучше- что давать нарядиться
В шахидские пояса, Все равно ведь разденут догола,
Где бы ты не была, места уже забронированы и проданы,
Даже северные полюса под аренду кому то отданы.
А искать- так неровен час, вылетишь из пищевода,
Не найдешь нечего сакрального, только физика,
Попадешь случайно в голову шизика,
Нету там нечего астрального, лишь животного
Дофига, и в башке у тебя урода, морального,
Тоже полная ерунда.
А залипнуть как Бони в Клайде,
От простреленных дырок в теле,
От той жизни, где смерть все сзади,
Где такие тонкие ноги, пряди,
Где такие невинные люди, бляди,
Мы всегда очень очень хотели.
И прожить, как великие, героически
С сигаретой потолще, кашельком поплотнее,
И окончить как можно трагичнее, горше,
Заболев венерически, а не в старом своем
Героиновом теле.
Все свисток и сигнал машины,
Ровный возглас и сущий зной,
Все открыто и на витрине,
Отражаеться голос мой.
Нелепый божок на смертном одре
Все играет и все ему мало,
Ему как немногим в этой игре
Не важны ни конец, ни начало.