Вчера было ровно 4 года, как Кости не стало.
Помню эти дни, как никакие другие в жизни. Помню, как мне позвонил Влад, который был с Костей до самого конца. До последнего вздоха - и это ни разу не метафора. И я сидела в 4 часа утра в темноте на кровати. Как я позвонила Стасу. Я позвонила. Замолчала. Заплакала. В общем-то, так мы и стали друзьями. (Ну или не совсем друзьями.) Помню день после этого. Когда из больницы звонила Вика. Помню, как она осеклась, разрыдалась, положила трубку и сказала, что ей надо побыть одной.

Я вспоминаю те дни, когда я впервые увидела, как он плачет. Плачет от боли и говорит, что не может дышать. Я не сильна в терминологии, но он говорил, что его лёгкие наполняются жидкостью, и каким-то образом перекрываются дыхательные пути. Помню, как он опирался на стол и начинал часто и жадно вдыхать воздух, наклонив голову. Помню, как я заставляла себя не плакать. Помню, как мы с его бабушкой зашли в его пустую светлую квартиру. Мы просто сидели на его кровати, смотрели фотографии, книги, стирали пыль с клавиш его фортепиано, на котором уже давно никто не играл.

Эй, Костя, посмотри, где теперь я; что со мной; кто мои друзья; посмотри, где я бываю, что слушаю.

Никогда в тебе не бывает столько надежды, как тогда, когда говорят, что её вовсе нет.