Аукционист говорит:
— Двадцать! У меня есть двадцать. Я слышу двадцать пять? Кто поставит двадцать пять?..
Рэнт смотрит на Эхо, опираясь о крыло, нагибаясь все ниже. Что до меня, я смотрю и записываю, чтобы потом пережить это дома.
Тина говорит:
— Эй, Дневня-ак… — Поворачивается к Рэнту, гром че: — Ты, чернозубый! Дневняк!
Рэнт поднимает глаза. Рукава закатаны, видны шрамы от укусов на предплечьях. А Тина ему:
— Твоя девушка сказала тебе, чем она зарабатывает? Откуда у нее деньги на тачку?
Рэнт молчит. Я сплевываю, просто по привычке. Еще раз.
Эхо вынимает руку из капота, сгибает локоть. В руке разводной ключ, который она сует в задний карман брюк.
Тина Самсинг говорит заднице Эхо и ключу, который торчит у той из кармана:
— Твоя ненаглядная девица трахается за деньги. — Скрещивает руки на груди, подается назад и орет: — Твоя девчоночка — мерзкая шлюха!
Аукционист говорит:
—…У меня двадцать три! Предложено двадцать три доллара. Раз…
Эхо отступает назад и поворачивается к Тине. Рэнт спрашивает:
— Это правда?
Аукционист:
—…два…
Эхо поводит головой, чтобы в шее хрустнуло, и отзывается:
— Правда что?
Рэнт отвечает:
— Что она сказала… Ты правда моя девушка?
Аукционист:
— Продано!