Здравствуй, Чейк, я жива и расскажу тебе кое-что. Целый день метро жрало меня с потрохами. На выходе из вагона душа приросла к пальто И я снимала ее пылинками с рукавов, сдыхая.
Было страшно, на улице все превращалось в пыль, Забивалось в бронхи жутким, удушливым комом. Толпа шевелилась, как разбившийся о стекло мотыль И тлея внутри меня, что-то впадало в кому.
Ближе к ночи я выскребла из себя боль, всю ее извлекла, Села в маршрутку, а она едва не слетела с трассы, А бог улыбнулся мне иконками с лобового стекла. Я ведь самоубийца, Чейк, я в этом лучше любого аса.