Здравствуй, Чейк, я жива и расскажу тебе кое-что.
Целый день метро жрало меня с потрохами.
На выходе из вагона душа приросла к пальто
И я снимала ее пылинками с рукавов, сдыхая.

Было страшно, на улице все превращалось в пыль,
Забивалось в бронхи жутким, удушливым комом.
Толпа шевелилась, как разбившийся о стекло мотыль
И тлея внутри меня, что-то впадало в кому.

Ближе к ночи я выскребла из себя боль, всю ее извлекла,
Села в маршрутку, а она едва не слетела с трассы,
А бог улыбнулся мне иконками с лобового стекла.
Я ведь самоубийца, Чейк, я в этом лучше любого аса.