Беллс, бормочет: Господи, ПРИСНИТСЯ же такое. Мой сырный десертик, проснись!

Гайя, ворчит, сквозь сон: Нет, Мэтт, конец света еще не сегодня утром, его через два года обещают. Спи.

Беллс, нежно: Персик мой нежный, ну проснись!

Гайя, отбрыкиваясь, сквозь сон: Мэтт, это все твои подсознательные детские страхи, в шкафу из МОНСТРОВ только твои ШТИБЛЕТЫ с распродажи.

Беллс, сюсюкая: Ласточка моя длинноногая, лань моя СИЗОКРЫЛАЯ, ну проснись!

Гайя, зевая: Ну какое ВДОХНОВЕНИЕ тебя укусило в час ночи?

Беллс, заигрывающе: Гитарка моя с тачпадиком, ты на меня не сердишься?

Гайя, спросонья: Тебе честно или НЕЦЕНЗУРНО?

Беллс, уверенно: Конечно честно! За все мои интервью, за носки, за молоко, за чужую помаду на трусах, за то, что дома пять дней в году, да и то Доминик к нам поесть приходит и в ГАМАКЕ на улице живет?

Гайя, равнодушно: Мэтт, если ты это к тому, чтобы Дом был подружкой НЕВЕСТЫ на свадьбе — то нет. Если к тому, не собираюсь ли я от тебя УХОДИТЬ — не дождешься. (переворачиваясь на бок) А если про то, что тебе что-то не дает спать по ночам — поговорим днем. Так и быть, приму по записи без очереди. А теперь МЕСТО.

Беллс послушно сворачивается клубочком.

Гайя, удовлетворенно: Спать. (выключает ночник, в темноте, громко) И НЕ ЧЕСАТЬСЯ в кровати!