И в его мироздании, запыленным, как книги, с прочитанным вкусом
Я всегда оставался чересчур многоликим и броским.
Он был консерватор. С глазами топленого неба и русым,
Каких я не терпел. Не читал те ремарки и сноски.
Мне всегда было трудно внимать те заумные фразы. И только
Уголками рта улыбался его монологам.
- Нараспев он твердил, он, Ленский: "Любимая Ольга "
Я был предан ему, он же - пушкинским строкам.
Мы как два полушария той безграничной планеты, орбиты,
Обращенные к солнцу, да не друг к другу.
Я тянулся к нему, он ко мне. Одинаковых знаков магниты
Расходились, цеплялись за круговую поруку.
Я до чертиков, в бешенстве, в неимоверном оскале. Как псина
Все бросался словами и в пропасть любовную нашу.
Знаешь, друг мой, он любил меня, честно, но не так сильно,
Как другую любил - героиню Ростову Наташу.

Диана Латышева