И в свете финала этой моей жизни это даже не мольба, не крик, это пронзительный шёпот ужаса. От холодного дыхание безысходности, что бьет прямо в лицо. Дыхание, от холода которого стекленеют зрачки, и нет возможности даже пошевелить языком, потому что глядя на весь масштаб извращённости происходящего любые слова бессмысленны. Шёпот ужаса от осознания, что никто не придёт на помощь. Что мечта мертва.