Последние два часа взгляд Ханны был устремлен в окно. На улицу. На дом напротив. В нем жил её парень - Оли. В доме напротив, в том-самом-окне горел свет. И это давало прекрасную возможность девушке, видеть, чем занимается человек, которому она отдала свое сердце. И та ярко-накрашенная блондинка не отводила глаз с Оливера. Наивно-влюбленных глаз. Не таких как у неё. Ханна никогда не смотрела на своего любимого таким полным раболепного обожания взглядом. В её взгляде читались: теплота, доброта, наивность, доверие и искреннее чувство. Но эта швабра…
Ханна никогда не думала, что её можно так выбесить. Она ненавидела эту девушку. Нет, не потому, что она увела её парня, а потому, что она делает это неискренно, что на самом деле, она не любит Оливера. Для Ханны это было сложнее вынести. Ведь она желала тому лишь счастья. Настоящего.
Когда девушка из окна обвила руками шею Оливера, Ханна не выдержала. Она подбежала к своему шкафу, вытащила оттуда свою любимую майку, джинсы, кеды. Поспешно одевшись, девушка прокралась в комнату спящего отца и вытащила у того из кобуры его рабочий пистолет. Семья Ханны была не богатой, в отличии от семьи Оли, отец девушки работал дежурным полицейским.
Она положила на тумбочку у кровати спящего папы записку, легко поцеловала спящего мужчину в лоб и выбежала из комнаты. Дойдя до входной двери, она остановилась. Тяжело вздохнула. Крепче сжала пистолет. Стиснув челюсть, девушка вышла из дома, посмотрела на сумеречное небо. Злость наполнила душу. Бросила взгляд на окно, в котором уже не только обнимались Оливер и та девушка.
Быстрым шагом подошла к двери в дом парня. Она не была закрыта, впрочем, как обычно. Ведь пес парня - Сайлас, был куда надежнее замка. Сайлас любил Ханну. Ханна любила Сайласа. Поэтому, пес, виляя мохнатым хвостом, с улыбкой на жуткой звериной морде, пустил девушку. Та потрепала пса за ухом и тихо прошла к лестнице, ведущей в комнату Оливера.
Возбужденный женский стон, раздавшийся из-за двери, говорил о том, что скоро начнется самый интимный момент.
Боль, разлившаяся по душе девушки, словно подтолкнула её. Она распахнула дверь и направила дуло пистолета, снятого с предохранителя в голову страшной блондинистой дуры, застывшей в объятиях благоверного Ханны. Длинные, вечно растрепанные темные волосы Ханны, казалось, наполнились электричеством - так переполняла девушку злость, боль, ненависть.
- Тварь. - процедив сквозь зубы, девушка нажала на курок.
Оливер, оттолкнув обнимавшую его девушку, бросился к Ханне. Он хотел остановить её. Пока не поздно. Но было поздно. Пуля, предназначавшаяся для блондинки, угодила в живот парню.
Его ноги подкосились и он рухнул на пол, у ног Ханны, стоявшей с широко распахнутыми от ужаса карими глазами. Кровь лилась из раны на пушистый ковер. Трясущимися руками, Оливер схватил Ханну за руку, заставляя спуститься к нему.
Поняв, что она натворила, Ханна не могла ничего ни сделать, ни сказать. По щекам побежали слезы. Когда Оли дотронулся до неё, все внутри девушки перевернулось, она опустилась перед ним. Парень взял её лицо в свои окровавленные руки и прошептал: "Глупая моя…я люблю тебя".
Сержант Мэйсон открыл глаза. Его разбудил выстрел, донесшийся издалека. Стряхнув сон, он бросился к форме, отсутствие пистолета обеспокоило его. Вдруг, ему в глаза бросился розовый листочек с фиолетовыми звездочками. На таких, обычно, писала его дочь, когда хотела оставить ему записку. Мужчина трясущимися руками взял бумагу. Раздался второй выстрел. Пять секунд спустя листок выпал из его рук, а на крик боли, ужаса вырвавшийся из его горла, сбежались ближайшие соседи.
" Прости, пап, я слишком люблю его. С любовью, твоя Ханни."