Было 8 утра и нас все еще неистово перло
хотя час назад казалось, что уже попустило
эту дрянь нам подогнали химики с авиамоторной
обещая эйфоричный приход без особого стима
но, по ходу, юные менделеевы что-то напутали
переборщили, передержали, недоочистили
ну а мы же до кайфа жадные, да еще ебанутые
сразу снюхали грамм в пятерых, вот такие делищи
было 10 утра и нас все еще неистово перло
голова разрывалась, изо рта доносились лишь стоны
стало ясно - живые скоро начнут завидовать мертвым
и квартира наполнилась чем-то ужасным, холодным, свинцовым
паранойя сменилась покоем, все застыло, как в морге
вместо паники стало светло, безразлично, но мерзко
мы смотрели в окно на пылающий в августе город
понимая, что надо сниматься, иначе не вывезет сердце
вечерело, день шел на закат, но нас все еще перло и перло
потерялся счет суткам, часам и минутам, наступила усталость
я дополз до аптечки, и блистер с сильнейшим снотворным
разлетелся по нашим рукам, как небесная мана
когда нас забирали на скорой, я отчетливо помню врача
он прощупывал пульс, матерясь, мол опять эти мерзкие нарки
все что я тогда мог - приподняться на слабых от боли руках
улыбнуться сухими губами в глаза и послать его нахуй
было 8 утра, но не помню ни дня, ни недели, ни времени года
я лежал на больничной кровати затравленным зверем
ошибаться и падать, срываясь на крик, видно это такая порода
у детей, выросших без отцов, на обломках огромной империи