Раздался звонок в дверь.
Мгновенно забыв про зеркало, я побежал к двери, чтобы открыть ее и встретиться лицом к лицу с Мэттом.
Я могу честно сказать, что я не думаю, что он заметил, во что я был одет. Он посмотрел мне прямо в глаза, когда я стоял на пороге, и мои пальцы всё еще держались за дверную ручку. Мэтт никогда не смотрел в сторону.
Он не изменился. Я был прав. Он был точно таким же, каким я его помнил. Он даже всё еще носил полосатые вещи. У него всё еще были цветные очки. Он всё еще был болезненно, отчаянно красив.
И, не глядя на мою одежду, не глядя мимо, на мою квартиру, а только лишь на безмолвного меня, он улыбнулся и сказал тихо:
- Ты изменился, Мэлс.
Я шагнул вперед и обхватил его руками, а потом заплакал, как ребенок. Руки Мэтта тут же обняли меня, и он прижал меня к себе. Я знал, что он не отпустит меня, пока я этого не сделаю, но я и не собирался его отпускать. Так что я потянул его за собой в комнату, и Мэтт закрыл за собой дверь и пошел за мной. Я все еще цеплялся за него и рыдал, а он гладил меня по волосам, не говоря ни слова. Я думал, что упаду без сил, но Мэтт крепко держал меня, и поэтому я знал, что не упаду.
- Я люблю тебя, Мелло, – тихо сказал он в мои волосы. – Я … я никогда и не переставал на самом деле.
Это заставило меня рыдать еще больше.
- Я другой, Мэтт, – сказал я, задыхаясь. – Ты не представляешь – насколько другой.
- Тогда расскажи мне, – прошептал он.
И я рассказал. Я рассказал ему не о еде и не о сне. Я рассказал ему про наркотики и выпивку. Я рассказал ему про то, что я делал в течении жизни, и я рассказал ему, как я получил свою работу с самого начала. Я рассказал ему обо всех, с кем я когда-либо трахался, по крайней мере, обо всех тех, кого я помнил. И я сказал Мэтту, что их было так много, что даже моей памяти не хватает, чтобы их запомнить. Я рассказал ему, сколько людей я убил, и как наблюдал, как уходит жизнь из глаз того, кого ты убил. Я рассказал ему обо своих ночных кошмарах с подробным описанием лиц тех людей, которых я убил, и что я помню все их имена, все их лица, все их голоса.
Я рассказал ему всё.
Он ни разу не пошевелился, чтобы оттолкнуть меня.
отсюда