Это вечное чувство ненужности связанное с тобой
Я всегда выбираю ступень по крепче, ремень по туже,
Что б держал всю обойму невысказанных слов,
Той что расстреливали писателей 1937-ой зимой,
За которой следует пустота.
Это вечная гонка на выживание с самим собой,
Я выжженная мишень, дотла истертая темнота.
Мне всегда не хватает времени заставить себя поверить,
Что больше не должна я ждать твой прилив и заканчивать не начав.
Растеряв по дороге строчки, как разлив из кувшина теплого молока.
За ней по дороге блестят следы от блестящего пепла её молодой стопы.
Ты яростно говоришь и хохочешь, а потом застываешь вдруг замолчав.
Измотав себя до обледенения ты куришь и нервно поглядываешь
В запотевшее и мутное, как льдом покрытое стекло.
Тебе в стекле бы увидеть землю и ее кишащие барахло.
Это не объяснить словами, оно трется об меня,
Как мешок с гвоздями и они вылазиют из-под него.
Они трут столь больно, что даже свинец кровоточит,
Что железо плачет от боли.
И мне больше незачем прикасаться к нему.
Я вытру колени от пыли, молча встану, не разворачиваясь уйду.