Мы – боящиеся озонной дыры, СПИДа и кооператоров, нашпигованные с детства лекарствами,
слухами и нитратами, молящиеся, матерящиеся, работающие и бастующие, следователи и подследственные, стареющие и растущие, спорящие, с чего начинать: с фундамента или кровли,
жаждущие немедленной демократии или крови, мы – типовые, типичные, кажущиеся нетипичными, поумневшие вдруг на «консенсусы», «конверсии» и «импичменты»,
ждущие указаний, что делать надо, а что не надо, обожающие: кто – музыку Шнитке,
кто – перетягиванье каната, говорящие на трех языках и не знающие своего, готовые примкнуть к пятерым, если пятеро – на одного, мы – на страже, в долгу и в долгах, на взлете и на больничном,
хвастающие куском колбасы или теликом заграничным, по привычке докладывающие наверх
о досрочном весеннем севе, отъезжающие, кто за свободой на Запад, кто за деньгами на Север,
мы – обитающие в общежитиях, хоромах, подвалах, квартирах, требующие вместо «Хлеба и зрелищ!» - «Хлеба и презервативов!» объединенные, разъединенные, -фобы, -маны и -филы,
обожающие бег трусцой и детективные фильмы, мы – замкнувшиеся на себе, познавшие Эрмитаж и Бутырки, сдающие карты или экзамены, вахты или пустые бутылки, задыхающиеся от смога, от счастья и от обид, делающие открытия, подлости, важный вид, мы – озирающие со страхом воспаленные веси и грады, мечтающие о светлом грядущем и о том, как дожить до зарплаты, мы – идейные и безыдейные, вперед и назад глядящие, непрерывно ищущие врагов и все время их находящие, пышущие здоровьем, никотинною слизью харкающие, надежные и растерянные, побирающиеся и хапающие, мы – одетые в шубы и ватники, купальники и бронежилеты, любители флоксов и домино, березовых веников и оперетты,
шагающие на службу с утра по переулку морозному, ругающие радикулит и Совмин,
верящие Кашпировскому, орущие на своих детей, по магазинам рыскающие, стиснутые в вагонах метро, слушающие и не слышащие, мы – равняющиеся на красное, черное или белое знамя, спрашиваем у самих себя: что же будет со всеми нами?