вечерами мы все немного
бродские,
выдаём чувства за проницательность, маскируемся сложностями,
замираем в объятиях приступа вдохновения, создаём что-то б р о с к о е
и мыслим, вовсе не свойственно юному возрасту.

по утрам мы, наверное, больше
цветаевы,
тонкой руке не хватает красного в хрустале.
в районе рёбер распахнуто, но слишком н е п р и к а с а е м о
и всё так наивно кружится в незацелованной голове.

в монологе со стенами мы, однозначно,
лермонтовы.
хрупкие пальцы намертво липнут к холодному стержню,
тёплые губы отдаются тоске п р о з р а ч н о й
и взгляд пустоту ласкает излишне нежно.