Родители уехали на похороны, предварительно разрешив мне сегодня посидеть дома. Наверное, они вспомнили, что мое присутствие на такого рода мероприятиях и последствия от пары часов обстановки, которая все время царит, когда хоронят человека, мне на пользу не пойдут.
Зато сегодняшняя моя ночь плавно перетекла в утро, а потом и в день, в итоге чего я проспала тринадцать часов. За последнее время это мой абсолютнейший рекорд, потому что весь декабрь, за исключением пары недель, которые я болела, я спала от силы по пять часов в сутки. Доказательство чего, к слову, до сих пор не может покинуть мое лицо, хотя я ему активно помогаю, пытаясь есть и спать в два раза больше, чем обычно, - а именно фиолетовые круги под глазами.
Наверное, я не совру, сказав, что вчера и сегодня - самые ужасные дни в моей жизни, или, может быть, я так помню. Никогда не думала, что новогодние каникулы и воссоединение с семьей, хотя официального расставания и не было, подсознательно оно чувствовалось, будут настолько в тягость. Нет, не общение с родными, а преполагаемое общение с ними, которого еще, по сути, и не было, ведь они, как я уже сказала, уехали, и почти весь вчерашний день их не было. Я ничуть не пытаюсь играть в малыша, с которым вечно нужно сидеть и играть, я, разумеется, понимаю что к чему и что мои родителями сейас больше всего на свете хотят быть со мной, играть в "активити", смотреть наши любимые советские фильмы и лопать тонну вкусной еды, которую мама приготовила еще тридцать первого декабря, но вместо этого они выполняют свой долг, помогают родным и поддерживают своих близких. В то время как этого мне, почти самостоятельному в общем и целом человеку, еще не доверяют. Я говорю "еще", потому что надеюсь, что (не дай Бог) в скором времени, если произойдет нечто ужасное, как сейчас, я могу помогать другим так же, как сейчас делают мои родители. Я смогу, помогая другим, облечить долю своих мамы и папы.
И я, по-моему, даже не в праве винить себя в том, что в это светлое время года я думаю лишь о смерти, читаю о смерти, слышу о смерти. И мне, быть может, хотелось бы даже поговорить о ней, а не написать, что я делаю сейчас, но боюсь, даже твердо настроившись обсудить происходящее, я уже не смогу вымолвить ни слова даже в качестве вступления, мол, "С Новым годом!". А потом, когда меня поздравят в ответ, я скажу, что у меня умер дядя. Это кажется мне запредельно глупой и самой неестественной вещью в мире в данный момент, учитывая то, что это вообще предполагаемый диалог, который никогда не произойдет. Наверное, в мою медицинскую карту на страницу с названием "аллергии" было бы верным записать что-то типа: "Строго противопоказаны разговоры о смерти".