— Я нашёл письма. Много друзей по переписке за столетия нажил?

— Разве хранение писем своих жертв так уж сильно отличается от написания их имен на стене? Как делал ты. Мясник…

Одиночество, Стефан. Вот почему мы с тобой оставляем воспоминания об убитых нами. Перед убийством мы чувствуем, что в прямом смысле держим в руках чью-то жизнь. А потом мы отнимаем её. И остаётся лишь пустота. Можно собирать письма, или писать имена на стене, это лишь напоминание. О том, что в конце концов мы полностью и безнадёжно одиноки.