У моей подруги

(нет, вы её не знаете, не у

той)

красота редким образом

сочетается с добротой

и с мечтой о таком же

ласковом, верном муже -

чтоб его окружать заботой,

готовить ужин,

чтобы детки, дом,

чтобы радость, мир и

покой.

Только каждый её

мужчина оказывается

монстром,

даже если выглядит

папой римским;

то злым духом,

распределённым на этот

остров,

то головорезом, пиратом

морей карибских.

Вот он вроде бы добр,

надёжен, и принц - не

кто-то там,

даже рыбу не станет

резать простым ножом;

через пару недель

обнаруживается комната

в тёмной части замка -

с останками бывших жён.

Или - простой, крепко

сбитый, статный,

кулак из жести,

не чурается крепких

словец, не слабак, но и не

невежа.

Только вот по утрам

откуда-то - клочья шерсти,

в коридоре и на пороге -

следы медвежьи.

Или, скажем, красиво

ухаживает, дарит розы,

танцует вальс,

кормит ужином при

свечах, заводит под

балдахин,

шепчет нежно и

вкрадчиво "я без ума от

Вас" -

и улыбка красивого рта

обнажает его клыки.

..А с одним оказалась

совсем беда;

в кои-то веки всё было

"так",

только он исчез,

растворился в воздухе без

следа,

навсегда -

очевидно, серьёзный маг.

Нужно ли говорить, - я

теряла покой и сон,

билась о стену лбом и

сходила с ума от зависти.

— Как ты не понимаешь, в

этом-то вся и соль,

в этом, видишь ли, весь и

замысел.

Оборотень, и что? Ночью

воду не пить с лица.

С некромантом зато не

страшно бродить над

бездной.

Сердцеед тебе показал

бы, как разделывают

сердца, -

господи, неужели не

интересно?!

Я бы тоже вот так жила,

ежедневно меняя лица,

или шлялась по морю,

бросив родне "привет!"

Только мои чудовища все

оказываются принцами -

милыми, добрыми,

без особых примет